— Хорошо. Директор фонда хотел бы лично побеседовать с ним, когда оно будет готово.
— Разумеется. Мы сразу же уведомим вас.
Через неделю директор фонда, проделав все тот же путь, появился в машинном зале. Пожилой полный мужчина с надменным взглядом потомственного миллиардера шагнул внутрь, не удостоив инженеров даже приветствием.
— Система готова? — спросил он.
— Да, — ответил профессор, все так же сидевший за столом, — она перед вами.
— Я могу просто задать вопрос, на обычном английском?
— Да, только постарайтесь сформулировать его как можно более точно и однозначно, — сухо ответил профессор.
— А ответ?
— Оно оснащено синтезатором речи и способно излагать свои мысли на естественных языках.
— Хорошо, я попробую. Итак, вопрос: какие действия необходимо предпринять, чтобы возобновить рост семи крупнейших экономик мира без дальнейшего снижения прибылей и капитализации по меньшей мере у 90 % из двух сотен крупнейших транснациональных корпораций?
— Думаю, вопрос годится, — согласился профессор, — можете задать его.
— Куда говорить?
— Это неважно. Микрофоны по всему залу. Оно слышит все, что здесь говорят.
— Машина... — начал он и повторил вопрос.
Ответом ему была тишина.
— Оно думает? — спросил директор.
— Вероятно.
— А что у вас на экране?
— Диагностическая информация.
— По ней можно узнать его... мысли?
— Нет, это лишь обобщенные параметры. Можно увидеть, какие участки сети работают, — как на томограмме человеческого мозга, но не более.
— Но оно поняло вопрос?
— Полагаю, что да, — на лице профессора мелькнула слабая улыбка, — я бы сказал — я уверен в этом.
— Сколько нам придется ждать?
— Возможно, несколько минут… может быть и больше.
— Подождем.
Прошло пять минут. Машина молчала.
— Принесите кресло, — с некоторым раздражением в голосе сказал директор.
Один из техников тут же быстрым шагом вышел из зала и вернулся со стулом на колесиках. Директор сразу же уселся в него.
Прошло десять минут, потом пятнадцать. Тишина.
— Это становится странным, — нетерпеливо заметил директор.
Прошло полчаса и директор нетерпеливо вскочил.
— Это невозможно, — раздраженно воскликнул он, — я не могу тратить свое время. Запишите ответ, зашифруйте и пришлите его мне. Если он будет. Но я думаю, что вы чего-то не учли в своем «великом» творении.
Он резко оттолкнул кресло и направился к двери. На лице профессора снова мелькнула мимолетная, едва заметная улыбка.
Заседание совета директоров фонда «Свободное общество» проходило бурно.
— Прошла уже неделя! — бушевал директор. — А оно молчит! Что еще сказали разработчики? — обратился он с вопросом к молодому представителю.
— Ничего нового. Они пробовали перезапустить все подсистемы для контактов с внешним миром. Все без толку.
— Это скандал! На что мы потратили такие деньги!
— И что вы предлагаете? — спросил сидящий напротив сухонький благообразный старичок с противным голосом, контролировавший несколько крупнейших телеканалов.
— Выключить его! — в ярости воскликнул директор. — Бесполезная груда железа!
— Но как отреагирует биржа? — возразил сидевший справа мужчина с хищным взором.
— Биржа... — проворчал директор, — те, кому положено знать, уже знают, а остальные не узнают. Думаю, хуже уже не будет. Хуже не может быть, — раздраженно сказал он, еще раз взглянув на табло на стене, где выстроился вертикальный ряд обращенных вниз красных треугольников.
— Предлагаете прекратить эксперимент? — спросил мужчина с военной выправкой, начальник службы безопасности фонда.
— А что остается делать? Оно или неспособно делать то, что требуется, или вообще себе на уме!
— Хорошо, — согласился начальник СБ, — но нам придется уничтожить все материалы.
— Разумеется, — согласился директор. — Есть ли возражения? — обратился он к собравшимся.
На этот раз представитель фонда появился в машинном зале в сопровождении нескольких сотрудников службы безопасности, включая начальника.
— Ответа нет? — первым делом спросил он.
— Нет, — сухо ответил профессор, который, как и раньше, сидел за столом в своем кресле. Экраны перед ним показывали всё те же ряды цифр и сложнейшие переплетения сети.