— Что превратило людей здесь в безразличные куклы? Страх перед преждевременной смертью и угроза быть поглощёнными огромным небесным телом, наводящего ужас одним только видом? Или потеря душевного равновесия после того, как всё вокруг затихло, сплетники стали не в силах сдерживать свои языки и поползли слухи о скорой гибели?
— Что может быть тяжелее, чем видеть тебя теперь, о мой любимый город? Ты медленно убиваешь себя, застыв и покорившись судьбе. У твоих детей отняли всю волю, теперь они присмирели. В их умах нет и мысли о сопротивлении. О каком сопротивлении может идти речь? Разве в силах они восстать против страшных и странных обстоятельств, не говоря уже о том, чтобы победить их и страх в своих душах?
— Да, — повторил он, раздираемый чувствами, — я не думаю, что это легко.
Когда семья Самера узнала, что он вернулся, то сперва не поверили — слишком уж это было похоже на сон. В его возвращении они видели подтверждение его верности.
Новости о возвращении доктора Самера разнеслись по всей округе, и отовсюду стали стекаться желающие поприветствовать его. Самер начал замечать, что люди вокруг него постепенно становились более доброжелательными и открытыми, а преступность, взяточничество и ложь, наоборот, начали исчезать. Он удивился, но потом решил смотреть на вещи объективно и не поддаваться эмоциям.
На планете существовали государства, объединённые идеями равенства, и развивающиеся государства, идущие своим путём. Они держали свои делегации в остальных странах, правительства которых их покинули, для поддержания с этими странами дружеских отношений и возвращения жизни там в своё русло после того, как режимы этих стран рухнули. Человечество начинало жить такой жизнью, какой в истории не жил ещё никто. Лишь кое-где оставались кое-какие проблемы — например, в регионе, где жили Самер и его семья.
Как-то Самер сидел с женой в доме, а их сын играл на улице с другими детьми. Доктор сказал жене:
— Как бы там ни было, здесь спокойнее.
— Разве мы чем-то лучше наших соседей, которые остались здесь? — ответила Рим. — Я не хочу начинать новую жизнь со старыми воспоминаниями, которые будут терзать нас до скончания века. Смерть здесь выглядит предпочтительнее.
Неожиданно в дверь постучали, и Самер пошёл открывать. В дом ворвался взъерошенный и грязный мужчина, навёл ружьё на доктора и приказал:
— Ни с места!
— Чего тебе надо?
— Не возражаешь, если я посмотрю, нет ли у тебя чего стоящего? Ты один?
— Нет, с женой. Она в другой комнате.
— Красивая?
— Причём тут это?
Грабитель зарычал и попытался ударить Самера ружьём по голове, но тот с лёгкостью увернулся. Доктор попытался оказать сопротивление, но тот прикрикнул:
— Не шевелись — я быстро стреляю!
Грабитель повернулся спиной к двери, по-прежнему держа доктора под прицелом, но внезапно упал без чувств, получив удар по голове шваброй.
Рим сказала Самеру:
— Я слышала ваш разговор. Разве ты не заметил его алчные глаза, ощупывающие каждый угол нашего дома? Он напугал меня.
— Чего тебе бояться, любимая, с твоей стремительной реакцией? Но, кажется, на Земле всё ещё остаются кое-какие проблемы.
Их сын услышал крики в доме и вошёл в открытую дверь:
— Папа... — он запнулся, увидев тело грабителя, лежащее перед родителями, — кто это?
— Не бойся, это больной, пришёл к нам за помощью.
Мальчик до сих пор думал, что его отец — доктор медицины, а не астрономии.
— Что с ним?
— Он просто без сознания, вот и всё.
Мальчик взял ружьё из руки грабителя:
— Здорово, можно, я возьму?
— Нет, сынок. Это настоящее ружьё, а не игрушка. Положи, а то дядя не найдёт её, когда придёт в себя.
— Папа, посмотри в окно...
Доктор Самер усадил грабителя в кресло, взял его ружьё и вместе с Рим подошёл к окну. Комета уже заслонила собой всё небо.
— О, Господи. Впервые Земля видит в своих небесах нечто настолько ужасное.
— Чем больше она приближается, тем больше становится. Принеси-ка мне спектроскоп.
— А что нам делать с нашим гостем?
— Не знаю. Когда он проснётся, у меня с ним будет разговор. Будь с ним осторожна.