Я думаю, никто не знает, что такое желания. Они такие, вроде каштанов — снаружи зелёная скорлупа, а сам орех внутри. Скорлупа это то, чем желание кажется, а настоящее, оно внутри. И, я думаю, почти никто не знает, чего он хочет. Они видят только скорлупу.
Вот смотри: допустим, скорлупа желания — «Я хочу Харли-Дэвидсон». Уилл и сам думал, что хочет Харли-Дэвидсон, но на самом деле не хотел, ну может, чуть-чуть. То есть, орех его желания был: «Я хочу быть таким человеком, у которого есть Харли-Дэвидсон». Уилл представлял, как он едет на мотоцикле, а все смотрят на него и думают: «Ух ты, смотри, он едет на Харли, какой он крутой и интересный».
И он хотел, чтобы они не только так думали, но чтобы так и было. Но крутого мотоциклиста не было, был только Уилл Разерс. И, и, я думаю, орех его желания был: «Я не люблю Уилла Разерса, я хочу, чтобы его не было».
Если «Муха-однодневка» была создана под явным влиянием «Алого первоцвета» баронессы Орци, то «Ярь-медянка» — очевидное подражание «Совам на тарелках» Алана Гарнера. У двух книг похожая завязка: три главных героя — два мальчика и одна девочка, древняя разгневанная богиня, чьей воле они вынуждены подчиняться, намёки на то, что подобный случай — не первый в местной истории. Но если в основе «Сов на тарелках» лежали проблемы классовой несправедливости и противостояния англичан и валлийцев, быт героев Хардинг выглядит на первый взгляд вполне благополучно. Семьи всех троих «ангелов колодца» принадлежат к среднему классу, у каждого есть оба родителя, они обеспечены всем необходимым и даже сверх того. Но по мере развития сюжета на фасаде благополучия начинают проступать трещины. Мать Райана, главного героя, зарабатывает на жизнь тем, что пишет скандальные биографии местных знаменитостей, выставляя на всеобщее обозрение подробности их личной жизни, которые они хотели бы скрыть, и доводит ситуацию до такого напряжения, что одна из её «жертв» клянется, ни много ни мало, убить горе-писательницу. Люди в городке терзаются отсутствием смысла жизни, поэтому многие из них обращаются к магии и становятся жертвами шарлатанов-экстрасенсов. Джош, лучший друг Райана, который его боготворит, — сирота, усыновлённый богатой семьёй из великодушия. К сожалению, за деньги можно купить многое, но не чувство ответственности, поэтому родители Джоша решают развестись так же легко, как решили сойтись, и отнимают у ребёнка семью так же легко, как некогда подарили.
Джош сходит с ума от отчаяния, одиночества и зависти к своему другу, родители которого, несмотря на бесконечные ссоры и выяснение отношений, искренне преданы друг другу и своему сыну. Поэтому несчастный мальчишка, услышав желание скульптора, которую мать Райана ославила в одной из своих книг, решает его выполнить и пытается убить мать своего лучшего друга из ревности. К счастью, его попытка оборачивается провалом, но жизнь Джоша навсегда погублена, а сердце его навсегда разбито — и всё по вине его совершенно благополучных, идеальных, образцовых приёмных родителей.
Ведьма из колодца — в некотором роде олицетворение истинной природы людей, искажённой давлением общества, нацеленного на потребление и конформизм. Если прислушиваться к тому, что требует от вас окружающая среда, вместо того, чтобы прислушиваться к себе, рано или поздно между первой и второй стороной образуется разногласие, попытка разрешения которого может привести к катастрофе.
За романом «Ярь-медянка» последовала третья книга Хардинг — «Остров Чаек» (Gullstruck Island, 2009), в котором автор в очередной раз совершила разворот на 180 градусов. «Остров...» одновременно и похож на «Муху-однодневку» тем, что затрагивает сложные, неоднозначные и во многом политические темы на фоне вымышленного мира, и не похож местом действия, атмосферой и собственно основным конфликтом.
Противостояние различных вымышленных рас в фантастике и фэнтези часто используется как метафора для расизма и национализма в реальной жизни — пресловутые «Аватар» с синей инопланетной Покахонтас и «Гарри Поттер» с волшебниками, истребляющими неволшебников, «Последний Эльф» Сильваны де Мари, где люди устроили геноцид эльфам, и т.д., и т.п. В «Острове...», с другой стороны, нет никаких метафор, аллегорий, намёков, параллелей и прочего эзопова языка. Там вообще нет никаких разумных видов, кроме людей, и даже собственно фантастических допущений там на удивление мало. Это просто роман, в котором на протяжении 500 с лишним страниц один народ людей пытается уничтожить другой (возможно, что у тех, кто уничтожает, кожа в целом несколько светлее, чем у их жертв, но прямо на это нигде не указывается).