Карли не может быть влюблена в него. Она предана своей семье и ради их спасения пойдет на все. Но кто убережет ее от самой себя?
И еще один вопрос: кто же защитит его?
Карли просыпалась медленно. Она с трудом осознавала, что происходит. Услышала еле уловимое падение полена, треск огня, затем ее обдало жаром.
Открыв глаза, Карли сразу узнала скрещенные шпаги над камином. Квартира Холта. Внезапно в памяти всплыло все, что произошло в «Бистро 720». Она заснула тотчас же после признания Холту в любви. Ее нервы были напряжены до предела. Ей не следовало пить мартини.
Так или иначе, она у него в доме. Ну и что теперь ей делать?
Повернувшись, девушка различила в тени фигуру. Одиноко стоящую. Вот что Холт предпочитает всему остальному — одиночество. У нее защемило сердце.
Разве удивительно, что совет ее отца не пошел впрок? Любовь до судорог пугает Холта. В детстве он дважды лишался ее. Когда Калвин Карпентер сделал признание своей будущей жене, в том имелся смысл. Однако слова Карли ничего для Холта не значат.
Поднявшись, девушка подошла к Холту.
— О Дженне до сих пор нет известий, — промолвил он.
На мгновение Карли пришла в смятение. Проснувшись, она ни разу не вспомнила про сестру. Все ее мысли были поглощены Холтом. Она просто пьяна. Карли собралась с мыслями и постаралась прислушаться к тому, что он говорил.
— На курорте под фамилией Байджлоу или Карпентер никто не зарегистрирован. Как только появится дневная смена, Боб покажет им снимок. Может быть, кто-нибудь видел их.
— Они там, — промолвила Карли. — Я знаю Дженну. Я даже перестала тревожиться за нее. Отцу известно?
Холт утвердительно качнул головой.
— Когда я говорил Калвину, где вы проведете ночь, я сообщил ему и о том, что отправил на курорт Боба.
— Правильно. — Карли слегка поморщилась. — Кстати, насчет прошлого вечера. Я обычно не…
— Почему бы нам не выбросить вчерашний вечер из головы?
— О, разумеется, — произнесла девушка, вымученно улыбнувшись.
— Пока мы будем дожидаться новостей о наших молодоженах, пойду приготовлю завтрак. — Повернувшись, Холт направился к кухне. Он заметил промелькнувшую в ее взоре обиду. Холт знал, что никогда не забудет ее слова.
— Погодите!
Всего одно слово. Его оказалось довольно, чтобы он остановился. В бледном свете Карли была похожа на языческую богиню. Нет, скорее на колдунью.
— Приготовить завтрак не единственный способ убить время, — проговорила девушка, приближаясь к нему. — Вы не помните, чей черед выбирать? Что мы предпочтем: кухню или постель? Скажите же. Ведь у вас нет кофе…
Стоило заглянуть ей в глаза, и ему стало ясно: ее обуревают те же желания, что и его.
— Карли, вы не понимаете, что творите.
Она улыбнулась.
— Вы совершенно правы. Не имею представления. Скажите мне, что вы желаете. Я схватываю все на лету. — Взяв Холта за руки, она подвела его к камину. — Очередь определенно ваша.
Холт уже не мог уберечь ее и спасти самого себя. Сейчас для него существовала только она.
— Сними одежду, — тихо промолвил он.
Карли медленно сняла свитер. Затем освободилась от брюк.
Пристально глядя на нее, он не промолвил ни слова. Больше всего на свете ему хотелось дотронуться до нее. А вместо этого он смотрел на девушку, пока по ее телу не побежала дрожь.
Ее кожа была белее надетого на ней кружевного шелкового белья. Осиная талия, стройные длинные ножки, о которых он не смел и мечтать…
Карли просунула дрожащие пальцы под бретельку бюстгальтера и сбросила ее с плеча.
У него прерывался голос, когда он произнес:
— Нет. Иди сюда. — Когда она подошла к нему, Холт промолвил: — Коснись меня.
Карли взяла его лицо в ладони.
— Мне хочется, чтобы ты знал: наши отношения не имеют ничего общего ни с моей семьей, ни с компанией. Мною руководит лишь одно: я хочу принадлежать тебе. Только тебе.
Им овладело страстное и неукротимое вожделение. Слова горячили его сильнее женского аромата и даже того блаженства, что сулили ее руки: Карли, проведя ладонями по его груди, засунула их под его свитер. От ее слов и прикосновений он терял голову.
Когда его губы впились в ее уста, все повторилось, как при первом поцелуе: его рот настойчиво требовал больших приношений. Холт был неукротим, и Карли сдалась. Его вожделение передалось и ей.
Они вместе сорвали с него свитер и отбросили в сторону, опустились на шкуру перед камином, и она провела ладонями по его обнаженной спине.
— С первой же нашей встречи я хотела принадлежать тебе, — прошептала она.