— Я бы вернулся, да не возьмут. По военкоматовским документам я уже ни на что не гожусь, потому что инвалид, так что в ряды мне теперь дорожка заказана. Даже ни на какую работу нельзя устраиваться — нужно изображать реабилитацию после ранения.
— Вот, держи на поездку, — Сёма протянул вынутые из лопатника купюры.
— Точно! Что-то я тормознул, — спохватился Сеня, опустошая свой бумажник.
— И верно, — Ольга и Анна мигом выпотрошили кошельки и навалили на стол перед парнем горку денег.
— Да вы чо! Я же нескоро отдам, — запротестовал Филипп.
— Никогда не отдашь! — отрезала Ольга. — Это не в долг, а на расходы. На турне по посещению раненых товарищей. Я же никогда не поверю, что ни к кому, кроме Ивана, вы не заедете. Чай не одного вспомните охромевшего. Только, Наташ, ты уж поаккуратней там, если кому-то понадобится отрастить утраченную конечность.
— Ладно, ладно. А ещё мы поженимся скоро. То есть, вообще-то, если не смотреть в документы, то уже. И даже с результатом. Он пока очень маленький, этот результат, но обязательно подрастет и в январе появится на свет, — Натка с радостью погладила себя по совершенно плоскому животу.
— Счастливая! — вздохнула Ольга. — А мы с Сёмчиком, сколько ни стараемся — я всё никак не понесу.
— Ты-то никак? Да я уж и не упомню, от скольких залётов тебя избавила за этот год!
— Что? Ты прерывала мне беременность? А я уже…
В этот момент Наталья коснулась руки подруги и продолжила: — Ну вот, опять у вас плодик завязался.
— Не смей! — воскликнула Оля. — Ты бы хоть предупредила меня, а то я уже отчаялась забеременеть!
— Так чего предупреждать-то. Тем более что я действовала на малых сроках, когда ты залёта ещё и приметить-то не могла. Я не одной тебе в нашей школе это делаю — девушки-то нынче рано вступают в половую жизнь. И никому не нужны нежелательные последствия.
— Э-э-э… — удивился Арсений, переводя взгляд с Семёна на Ольгу. — Так вы что, уже вместе?
— Да целый год. Ты, как всегда всё проморгал, потому что ничего не видишь, кроме своего любимого бизнеса, — набросилась на брата Аня.
— А тебе какой в этом интерес? — вдруг нахохлилась Ольга и зыркнула на Золотарёву. — Это наши с Сёмой дела, до тебя не касающиеся.
— Ну-у-у… С тех пор, как мы с ним обменивались разумами, я иногда заглядываю в его бестолковку по старой памяти. Очень интересно понять, что испытывают мужчины, общаясь с нами, слабыми и беззащитными, — ехидно улыбнулась Аня.
Оля непроизвольно сжала кулаки, но Сёма положил ей руку на плечо, а Филипп удивился: — Как это обменивались разумами?
— Да была тут одна ситуация, когда ей требовалось драться, а она не умела. Вот мне и пришлось забраться ей в череп, чтобы спасти от похитителей, — ответил Семён. А её, чтобы не мешалась, отослать ко мне под причёску. Потом, когда я её задницу из передряги вытянул, тогда и вернул обратно вместе с головой и остальными красотами.
— Не, не понял, — решил уточнить Филипп. — Вы что, и в головы друг к другу проникаете?
— Почему же только друг к другу. К кому угодно, кого знаем или видим.
— И тот, к кому залезли, этого не чувствует?
— Нет. Но можно его позвать — тогда он поймёт, что не один, — Анна тут же продемонстрировала это.
— Фига се! — поразился Фил.
— Не лезь к моему парню в мозги! — потребовала Наталья.
— И к моему, — присоединилась к ней Ольга.
— И вообще, нам Филипп так и не рассказал, что он планирует после того, как выждет срок реабилитации, — попытался переключить всеобщее внимание Сёма.
— А меня Игорь Николаевич обещал направить в школу милиции, как заслуженного боевого сержанта. Младшего. Как-то он собирается с медиками договориться, чтобы старые бумаги они не шибко смотрели, а поглядели на реального человека. Ну, он там лучше знает все входы-выходы — на это и расчёт. Кстати, а как он стал начальником милиции? Он же совсем молодой.
— Так отказывался от переводов с повышением, если в другие места, — объяснила Ольга. — А всех, кто был выше него по должности, повысили с переводом в крупные города, потому что заслужили. Порядок-то в Колупаевске на зависть всем соседям.
— Тогда сюда должны были прислать своего, типа блатного, — удивился Филя. — Откуда-нибудь со стороны, на спокойное хлебное место.
— Так присылали, — кивнула Аня. — В городе ведь самая богатая из частных фирм — наша. Вот он и заглянул, вроде как познакомиться. Стоит это себе и думает, какого отката затребовать. Оценивает оргтехнику, как люди одеты, каким кофе пахнет. Я ему тут же подарочную ручку с логотипом вручила и, при касании, вложила ту самую программу безусловных рефлексов, что мы транслируем воровским шестёркам.
Зашел этот кадр к папе в кабинет и тут же, простите за прямоту, обосрался. Потому что принялся «объяснять», что за безопасность полагается хорошо платить. То есть — стал, хоть и в завуалированной форме, но угрожать.
Второй случай был очень похожим, а третьего уже не случилось. Заметили, что человек вернулся от нас ущербным: ни нахамить не может, ни пригрозить, ни соврать. Так что чужие выдвиженцы, которые растут по административной линии, не любят приезжать в наш тихий заштатный городишко. Поэтому назначили Олиного папу, как старшего из оставшихся местных работников.
Так за разговорами и забыли о необходимости хотя бы понаблюдать за дорогой, ведущей к городу от этой непонятной военной точки.
Глава 14
«Инфекция»
— Оль! Нам пора оформлять отношения и создавать семью, — заявил Семён после очередной встречи в квартире родителей, пока тех нет дома. — Выходи за меня замуж.
— Хорошо. Заметь, я даю согласие, даже не настаивая на признании в любви, как это принято у нас, земных людей, — хитро улыбнулась Ольга. — А в моё сознание ты когда-нибудь проникал?
— Нет. А надо?
— Давай прямо сейчас. Мне ужасно любопытно.
Сёма сосредоточился, взял нужный настрой, и вошёл: — Ты как? Чувствуешь моё присутствие?
— Пока ты не спросил, не чувствовала. Да и теперь не ощущаю ничего постороннего. Интересно, а как ты мог управлять действиями Ани? Кстати, ты воспринял этот вопрос?
— Воспринял. Видимо, ты его тщательно и чётко подумала. Специально для меня?
— Да. Так что про управление?
— Не мог я управлять, пока не прогнал её в свою голову. Основной хозяин, похоже, доминирует над заглянувшим гостем по всем каналам контроля.
— Ну и что, что доминирует? А если он не препятствует? Попробуй заставить меня сжать кулак, а я попытаюсь тебе не мешать.
Некоторое время тело Оли выполняло короткие беспорядочные движения и даже немного кряхтело, но борьба за власть над конечностями происходила на рефлекторном уровне. Наконец девушке удалось достаточно «потесниться» в своей собственной голове, и Семён заставил её сжать пальцы сначала одной руки, а потом другой.
— Забавно, такая вязкая отстранённость! — вслух произнесла девушка, восстановив контроль над собственным речевым центром.
— Зато мне пришлось бороться изо всех сил, — перевёл дух парень уже от себя — он поскорее вернулся в свою родную голову.
— Давай ещё попробуем. Постараюсь сдаться быстрее, — приободрила его подруга.
Вторая попытка далась заметно легче. А потом была и третья, и ещё, и ещё.
— Забавно, — как маленькая радовалась Оля. Словно новой незнакомой игре. — А попробуй моей рукой что-нибудь инопланетянское сделать. Например, подмани карандаш.
Сёма произвёл несколько попыток. Только с четвёртой лежащий на столе карандаш неохотно шевельнулся в сторону тянущихся к нему пальцев. Но тут брякнул будильник, напоминая, что вот-вот с работы вернётся мама — кавалеру пришлось в пожарном темпе облачаться в одежду и убегать.
«Любопытно, — подумала девушка после того как прозвучал хлопок закрывшейся двери. Она протянула руку в сторону спинки стула — висевший на ней лифчик послушно прыгнул к ней и повис на плече. — Очень любопытно»