— Пришельцы, кажется, этот термин будет самым правильным. На той планете, откуда родом наши родители, были членами Императорской Фамилии — принцами и принцессами. Но монархию свергли и всю эту фамилию извели под корень, — заговорил Арсений. — А нас совсем крохами подкинули в роддом здесь в Колупаевске. Потом усыновили-удочерили, вот мы и выросли тут. То есть, местные. Но способности, которые свойственны многим членам Императорского Дома Хорды, у нас имеются — некоторая власть над материей в физическом понимании этого слова. Немного лечим, лавки растягиваем, стаканы из всего подряд делаем. Ты ведь не станешь про это рассказывать?
— Не стану, — улыбнулась Лена. — Да и не поверит никто — вы ведь посторонним не показываете этих фокусов, так что невелика будет радость, прослыть врушкой. Полей мне из шланга — я посуду помою.
— Не надо, — остановила её Ольга. — Нам нужно тренироваться, совершенствовать навыки. Мы здесь как раз для этого и собираемся, чтобы не на виду, — она провела рукой над столом, и шампуры засияли первозданной чистотой. Анна убрала объедки и, получившуюся из них бесформенную кучку порошка развеяла над грядками.
— Ну да, немножко телекинезим, — кивнула она в ответ на взгляд Лены. — Но телепортация у нас не выходит. То есть над пространством-временем не властны. Хотя, мы ведь самоучки — настоящей-то подготовки не проходили. И не экстрасенсы — искать спрятанные предметы не умеем.
Рассказывать девушке Арсения о ментальных техниках не стали — все не по разу побывали у неё в голове и почувствовали, что она и без этого не на шутку испугана. Просто держится молодцом… э-э-э… молодицей.
— А ты почему не тренируешься? — спросила Лена у Фили. — Если из-за них, — кивнула она на малышей, копошащихся на толстом одеяле, — так я могу присмотреть.
— Не из-за них. Просто я — не волшебник, а обычный человек, без способностей. Мы с Наткой с детства дружили. Я её от детей защищал, а она меня от взрослых. Заступалась, чтобы не наказывали за шалости — такие защитительные речи закатывала… или заставляла рвать когти, чтобы не попался. А то вообще отговаривала хулиганить. Очень она умная и добрая. Но строгая, — Филя заткнул пробкой бутылку с недопитым коньяком и спрятал её в сумке. Потом поднес к щеке ладонь и прямо в неё, как в телефонную трубку произнёс: — Наталочка! Ну, где ты там застряла?
— Уже еду. Я Вадима Сергеича вместе с его женщиной забросила на автовокзал, так что крюк получился, — донёсся отчётливый ответ.
Рядом Анна под руководством Арсения «колдовала» над лопатой, превращая железо в титан. А Ольга поливала посадки картошки, конденсируя воду из воздуха, отчего зелёные листики покрывались крупными капельками росы, стекающими на землю. Сёма достал из кармана старенький кассетный плеер и, накрыв его рукой, словно к чему-то прислушивался. Чуть погодя послышался неторопливый рокот двигателя тяжелого мотоцикла — Наталья вернулась.
— Так ты, Филя, все-таки окончательно решил подаваться в лесники? — спросил подошедший к столу Арсений.
— Да. Похоже, эта кутерьма с Хордой окончательно закончилась — пора определяться на всю жизнь. Ну и в лесотехническом начну, наконец, учиться. А ты, Ань, что планируешь?
— Хочу купить линию для разлива газированных напитков и заняться своим бизнесом.
— А где денег возьмёшь?
— У города. Понимаешь, трубы, особенно для горячей воды, в конец износились. Ну, те, что в Старом Городе. Их все менять нужно, а это очень дорого, да и все улицы пришлось бы перекапывать. А Сеня от имени своей фирмы заключит договор на их укрепление прямо там, где лежат, а я железо прямо вместе со ржавчиной превращу в титан. И станут они служить вечно. То есть буду забираться в колодцы, что служат для ревизии водопровода, ну и переделаю все участки помаленьку. Чудес моих никто не увидит, но денежку заработаю.
— Фанта, Кока-Кола, Спрайт? — улыбнулся Семён.
— Нет. Байкал, Тархун, Крем-Сода. То, что сама люблю. И без ненужной химии.
— Чтобы без химии, понадобятся натуральные травы, — рассудила Лена. — А то пробовала я то, что нынче смешивают под этими названиями — такая бурда, что даже в рот взять противно. И с привкусом подсластителя. Бу-у-у-э!
— Да я знаю. Но в конце этой дороги стоит заброшенная деревня. И там нынче закопошился один фермер. Мы с ним ещё зимой переговорили — валериану и тархун он уже посеял. И кое-что другое по мелочи. Вроде, нормальные всходы. Конечно, Натка обещала за ними присмотреть. А, если не получится — квас стану делать. С хреном. Вот.
— Хочу для Наталочки УАЗик купить, — размечтался Филя. — А то ей с дочкой на моцике выпиливать неудобно.
— Ты погоди — мне восемнадцать только через два месяца исполняется, — остановила мужа Наталья. — Как раз сдам на права и… да, за посадками придётся присматривать. Хотя, как раз в той же стороне мы и планируем поселиться, поближе к будущему Филиному участку. Только не знаю пока, то ли в той же деревне, то ли посреди леса дом срубим.
За разговорами никто не заметил, как прямо из леса вышел мужчина, одетый по-городскому. Он, прыгая с камня на камень, перебрался через грязь обширной промоины, ещё влажную после весеннего таяния снегов. И направился как раз в сторону компании, сидящей вокруг хлипкого фанерного столика.
Глава 27
Конец всем планам
— Здравствуйте… — подошедший, а это был Рувин, нерешительно посмотрел в сторону Лены, с которой не был знаком.
— Добрый день, барон, — ответил Сёма. — Вы, как я понял, прибыли с целью категорически нарушить наши планы на спокойную жизнь в родных краях? Так приступайте. А Лены стесняться не нужно, она уже готова к непростой роли, что уготовала ей судьба-злодейка.
— К какой роли? — напряглась девушка.
— Императрицей будешь, — ухмыльнулся Арсений. — Для начала — в изгнании.
Ребята подвинулись, давая место на лавке новому человеку.
— Ну, да. Карбон меня за вами послал. Говорит, что совсем зашивается — не успевает справляться с ситуацией. Нет, в Анторине ничего страшного не происходит — группа поручика Воды под его диктовку выловила всех злоумышленников. Полную тюрьму набили этими засланцами по три-четыре рыла на одиночную камеру. А вот в других местах стало очень неспокойно. В Веике пикеты протестующих заполонили весь центр — там то ли непрерывный митинг идёт, то ли демонстрация с хождением по кругу. Провинция Мырк отделилась от Аниара и объявила суверенитет, в Янаме прошли массовые сокращения рабочих в связи с отменой выпуска продукции военного назначения — начались погромы на улицах. Ещё объявились какие-то «Сквозняки» — эти нападают на тех, кто служил у оккупантов. Целые семьи вырезают под корень, причём карают они людей состоятельных.
И так по всей планете, кроме нашего Анторина и еще Бакелии. То есть эта провинция тоже вошла в Империю, хотя и не сразу. Я ведь не политик, могу не вполне чётко представлять себе истинных целей происходящего безобразия, но впечатление такое, как будто мир сошёл с ума.
— Это продолжается тот самый передел собственности, что и не прекращался с момента разрушения Империи, — пояснил Арсений. — Ну, или борьба за сырьевые ресурсы и рынки сбыта, если вспомнить слова старика Маркса. Просто сейчас, когда после войны на руках у людей куча оружия… даже и не знаю, что произойдёт. То есть вот-вот должны начаться вооружённые столкновения с массовыми жертвами. А там и до войны недалеко — это отсюда не углядеть — нужно проанализировать кучу данных.
— Не надо забывать про вооружённые группы, возглавляемые решительными людьми — они ведь, если считать для мирного времени и без нормально организованного снабжения — тоже станут как-то кормиться, — спохватился Филипп.
— Плакал наш домик на лесной полянке, — вздохнула Натка, притискиваясь поближе к мужу.
— Так вы что? Собираетесь улетать на эту самую далёкую планету? И бросите тут все свои дела? Все планы? — воскликнула Лена.