Выбрать главу

Стажер-эксперт отложила бинокль, взяла из сумки Штеллена вторую жестянку пива и выразительно пожала плечами.

— По-моему, Вальтер, незачем так драматизировать. Допустим, уйдет сто тысяч. И что случится из того, что еще не случилось в Европе к началу этой темы с аргонавтами?

— Казалось бы, ничего, — ответил Штеллен, — все в пределах статистически неизбежных потерь. В Евросоюзе за год гибнет 100 тысяч людей от пьянства, 25 тысяч от ДТП и 10 тысяч от наркотиков. Если добавить прочие несчастные случаи, то будет 200 тысяч. А добавив не летальные причины потери экономической активности, мы увидим верных полмиллиона потерь. Для сплошной статистики, аргонавтинг лишь еще один вид таких потерь. Но в секторальной статистике мы теряем тех, кем не следует разбрасываться.

— Евро-истеблишмент в Вольфергем-кастл думает иначе, — ответила она.

Бригад-генерал хлебнул еще пива и проворчал:

— У этих, в евро-истеблишменте, дерьмо вместо мозгов.

— Да, — ответила Рюэ, — но именно они управляют Евросоюзом. Твое мнение, как и мое мнение, как и мнение любого нормального человека, ни фига не значит в политике.

— У этих, в евро-истеблишменте, дерьмо вместо мозгов, — повторил Штеллен. — Они так демонстративно игнорировали нормальных людей в политике, что теперь вынуждены подчиняться мнению фантомного улиткофила Руди. Трусливые безвольные твари.

— Но они платят нам за нашу работу, — цинично напомнила стажер-эксперт.

— Черт их знает, за что они нам платят, — проворчал он и снова хлебнул пива.

Жаки Рюэ тоже отхлебнула пива, и сообщила:

— Считается, что нам платят за раскрытие террористических преступлений.

— Чепуха, — сказал бригад-генерал. — Вот, я раскрыл террористическое преступление, но никому это не нужно. Евро-истеблишменту это уж точно не нужно.

— Какое преступление? — не поняла она.

— То самое. Я разобрался в серии терактов фантомного Руди.

— Офигеть, блин!.. — Рюэ застыла с жестянкой пива в руке, — …Расскажешь мне?

— Да, если тебе интересно. У истоков этой серии терактов сам евро-истеблишмент. Они создали предпосылки для идеального шторма. Под влиянием болезненных амбиций и комплекса неполноценности они стремились к тотальному контролю над регионом и обществом, над трудом и потреблением, над ценностями и стилем жизни людей. Они рассчитывали получить от людей полную лояльность, а получили полную апатию. И в угрожаемой ситуации истеблишменту предсказуемо оказалось не на что и не на кого опереться. Публика заняла выученную позицию: это не мое дело, я не вмешиваюсь. В картине преступления такова общая предпосылка.

— Юхан часто говорит об этом, — сказала Рюэ.

Штеллен кивнул, сделал глоток пива и продолжил: — Котелок у Юхана отлично варит. Я долго думал над его моделью субиндастриала, расщелины, в которую мы провалились, как неосторожный альпинист. Но такая общая предпосылка о поведении усредненной публики не учитывает поведение меньшинств. Между тем, в угрожаемой ситуации именно меньшинства делают погоду. Для нашего случая их два: это мыслящая часть поколения-Z и непримиримая часть слоя-F.

— А-а… Что такое слой-F?

— Это сленговое собирательное название для фритрейдеров и фрилансеров.

— Что-то вроде мелких бизнесменов? — задала Рюэ уточняющий вопрос.

— Да, если по-американски считать малым любой бизнес с оборотами до 10 миллионов долларов в год. Истеблишмент старался подавлять слой-F, как источник хаоса. Слой-F старался выжить, экономично уклоняясь от атак. Истеблишменту, и даже социологам, казалось, будто слой-F исчез с поля. Есть даже теория распада среднего класса.

— Точно! — Рюэ кивнула, — Юхан про это тоже говорил.

— Да, — сказал бригад-генерал, — я узнал это именно от Юхана. Так вот: распад F-слоя не значит исчезновение. Большая часть малого бизнеса действительно разорилась и была закрыта либо поглощена концернами. Но это — не все. Судьба примерно полумиллиона европейских малых предприятий, имевших более триллиона евро годового оборота, на сегодняшний день неизвестна. Они ушли в полутень. Многие — в Африку. Так в 2000-х родился феномен нео-африканского автоопрома. Кстати, твой велосипед…

Стажер-эксперт посмотрела на свой велосипед, приставленный к ступеньке.

— Да, я купила велосипед. А что?

— Цена, — сказал Штеллен. — Это ведь складной компакт «Strida», верно?

— Нет, — она качнула головой. — Это «Samum», хотя похоже на компакт «Strida».

— Цена, — повторил бригад-генерал. — В европейском супермаркете 500 евро. А тут?