– Да уж, слухами лес полнится. Развлечений-то у нас раз-два да обчёлся. Только раз в год кто заглянет. Как и ты вот, цветок всё ищут. А я тебе так скажу: нет его. Не цветёт папоротник. Это всё Ярила развлекается, – защебетала русалка, стараясь принять позу попривлекательнее. Глаза её горели зелёным огнём, как изумруды.
«Ей бы смартфон. Один в один как инстадивы. Только бледновата, но, может, это новый тренд», – подумал Ваня. И в следующую секунду уже звонко смеялся на весь лес: русалка не удержалась-таки на стволе дерева и бултыхнулась в озеро.
– Чего зубы сушишь? Ты бы попробовал с хвостом-то… Лучше помог бы. Я на берегу посидеть хочу, – проворчала блондинка.
Ваня бросился помогать. Надо же добрым быть, так и Ярила говорил. Сейчас он русалке услугу окажет, а она ему, глядишь, и дорогу верную укажет… Но не успел он подать красавице руку, как та вцепилась в него с нечеловеческой силой и затянула под воду. Ваня даже испугаться не успел, зато воды наглотался вволю. А русалка всё тянула и тянула его вниз. Свет луны, проникавший в толщу воды, уже мерк перед глазами незадачливого помощника, когда он ощутил сильный рывок и кто-то потянул его наверх, да так лихо, что он чуть ли не пробкой вылетел из озера.
Оказавшись на берегу, Ваня проворно отполз подальше от воды и принялся откашливаться и отплёвываться. А в озере происходила интересная сцена, достойная пера как минимум Гоголя. Русалка визжала, пытаясь вырвать из рук ещё одной представительницы прекрасного пола свои длинные волосы, а та, не торопясь разжимать ладони, важно отчитывала её, не роняя почти царского достоинства:
– Не годится добрых молодцев в озеро заманивать! Он зла не замышлял, помочь тебе хотел, а ты как всегда! Или мало тебе тех, что уже загубила? Учить тебя да учить!
– Водяница, дорогая ты моя, отпусти! У меня всей красы – только волосы. Выдернешь же, так что я причёсывать буду? – перестав визжать, заканючила русалка.
Ваня тем временем разглядел вторую незнакомку получше. Её кожа тоже была бледной, да и одежды на ней заметно не было. Русые волосы как будто и не были под водой и плавными мягкими волнами закрывали тело. Однако кое-что отличало её от русалки, пытавшейся Ваню утопить. Глаза её были не зелёными, а голубыми, да и лицо было добрым, открытым. Очевидно, именно она и спасла добра молодца. А теперь занималась воспитательной работой среди невоспитанной нечисти.
– А вот не будешь всякой ерундой страдать! Я мужу скажу, чтобы работу тебе нашёл какую-никакую. Нечего тут прохлаждаться!
– Водяница, милая, только ему не говори! Он уж и без того на меня осерчал. И на то посмотри, что ты-то мужняя жена, а я девка. Мне бы только смешки да потешки. Не неволь! – молила русалка.
Ване вспомнилось, что не только обычные русалки в русских водоёмах обитают: есть в реках да озёрах ещё и водяницы – крещёные утопленницы, которых водяные в жёны берут. Это дамы степенные, замужние. И русалок, как оказалось, они неплохо строят. Отпустила наконец-то водяница неудачно попавшуюся ей на глаза нежить, и Ваня поспешил свою спасительницу поблагодарить. А заодно и дорогу спросил к цветку папоротника. Важно отвечала ему жена водяного, но ласково. И путь указала, и удачи пожелала.
Как только озеро осталось позади, сердце проснулось и снова потянуло вперёд. Ваня чуть было не начал упрекать свой внутренний навигатор за то, что бросил в сложный момент и завёл неизвестно куда, но потом сообразил, что всё это – проделки Лешего. Вот уж кто запутает, так запутает. Лишь бы опять на дороге не встал. Неизвестно ещё, сколько идти до того самого папоротника, что имеет свойство зацветать, а управиться надо до восхода солнца. Ваня уже привык к темноте, и света луны ему теперь вполне хватало, чтобы видеть препятствия. И убеждаться в том, что заблудиться в этом лесу – плёвое дело. Одно дерево похоже на другое. Стволы здоровенные, неохватные, кроны могучие, но хоть бы листик прошуршал… Тишина, от которой за шиворот от страха и нехороших предчувствий заползал холодок. Из той нечисти, которой изобиловала славянская мифология, Ваню больше всего беспокоили вурдалаки. Те же вампиры, вот только без того лоска, который западным кровососам придали всякие книги и фильмы. Восставшего из могилы мертвяка встретить ночью в лесу Ване совсем не улыбалось. Вряд ли вурдалак в этих краях может приходиться ему родственником или знакомым (а это любимые жертвы страшной нечисти), но всё равно ожидание подобной встречи не может вызывать приятных ощущений. Студент дошёл до того, что человеческие фигуры стали ему мерещиться за каждым деревом. И он постоянно вздрагивал, дёргался, а ноги отказывались ему служить. В какой-то момент Ваня решил, что от встречи с реальным вурдалаком ему даже легче станет. Хоть какая-то конкретика, по крайней мере. Но лес вокруг по-прежнему был пуст. Или казался таковым.