Он понял, что встречу надо завершать.
— Ваша информация об отношениях с братом чрезвычайно ценна для следствия, — сказал Аркадов, протягивая Ольге лист бумаги и ручку, — поэтому попрошу кратко изложить то, что вы сказали о Диме.
— Не люблю писать, — она поморщилась и положила ручку на стол, — пишите сами, а я прочту и подпишу.
— К сожалению, это невозможно, Ольга Ивановна, у меня могут быть большие неприятности, — Аркадов вновь протянул ей ручку. — Но я могу вам помочь. Продиктую текст, буквально несколько фраз, вы подпишете, и мы расстанемся друзьями.
— У меня писчая судорога, — вздохнула Ольга, — но если это поможет…
Аркадов медленно продиктовал заранее выученный наизусть текст со словами-метками.
— Это все? Так мало, — усмехнулась Ольга, протягивая ему бумагу. — Впрочем, мой непутевый родственничек большего не стоит.
Аркадов быстро пробежал глазами по тексту. Его предположения, возникшие в ходе беседы, подтвердились: все «опорные слова» были написаны без грамматических ошибок.
Глава 10
По-прежнему никаких вестей от анонима не было. С одной стороны, это вводило ситуацию в спокойное русло, но, с другой, — молчание не давало дополнительной информации для сужения круга подозреваемых. Все надо было начинать сначала. По своему опыту Аркадов знал, что в таких случаях не надо торопить события и в этом его поддерживали руководители. Он часто про себя повторял известную фразу: «Чтобы успешно искать, нужно знать, кого искать». Это придавало дополнительные силы. Сколько бы ни длился розыск, работа над предполагаемым обликом анонима упорно продолжалась.
Уже третий раз Аркадов встречался с «Сусловым» для обсуждения результатов исследования текста письма.
Внешне спокойный, «Суслов» не всегда акцентировал внимание розыскника на главном. Эта его особенность требовала от Аркадова максимальной концентрации при восприятии выводов. Порой ему нужно было время, чтобы полностью понять его умозаключения.
И на этот раз «Суслов» как бы мимоходом заметил:
— Я думаю, мне удалось вычленить ключевую связку для всего текста.
Аркадов насторожился. Еще недавно они обсуждали очень важные выводы о значении взаимосвязанных сегментов анонимного текста: «я сообщу…», «и укажу…». На этой основе «Суслов» выходил на предположение о некоторых профессиональных функциях автора. В отличие от других специалистов он близко подошел к объяснению лексической бинарной связки «запрашиваемая сумма». Это были серьезные предпосылки к созданию реального облика анонима.
«Суслов» продолжал:
— Вот, смотрите… В тексте связка «я сообщу адрес и номер здания» чрезвычайно сложна в плане интерпретации, поэтому она ранее не обращала на себя внимания. А теперь, будьте внимательны. — «Суслов» сделал многозначительную паузу. — Так, термин «номер» явно выпадает из нее, поскольку сам адрес изначально содержит в своем составе номер здания. Парадоксально, но это явно лишнее и в то же время… ключевое слово для всего текста. Я почти уверен, что данная связка «адрес и номер» — прочный и неразрушимый комплекс слов, который сформировался в результате профессиональной практики автора.
Он вновь многозначительно замолчал.
Сейчас Аркадов понимал одно — логика «Суслова» была столь необычна и так уходила вперед, что требовалось время на ее осмысление. Он осторожно спросил:
— Как вы связываете это словосочетание с профессией анонима?
— Это непростой вопрос… — ответил «Суслов». — Но постараюсь разъяснить данный феномен психики. Совершенно очевидно, что автор связан с каким-либо видом деятельности, где постоянно встречаются частные понятия, входящие в общие и, самое главное, имеющие различное значение. Буду точнее — сначала общее, а потом частное, входящее в это общее. Ну, например, — работник кассы, чья деятельность связана с суммами, адресами, номерами телефонов. Профессиональная терминология будет постоянно звучать у него, как говорится, «на слуху». Как ни странно, в большей степени это присуще людям, работающим на транспорте. Вы помните, как проводник поезда постоянно и в обязательном порядке оперирует такими понятиями, как «вагон и номер места», «состав и номер вагона»? Это доходит до автоматизма. Я думаю, что сюда входят и такие обороты, как «сборах запрашиваемых сумм», «сообщениями о наличии свободных мест» и т. п. Насколько я помню, письмо было отправлено на железнодорожном вокзале.