Когда Джун проснулась, за окном было еще темно. На столике у кровати горел ночник, Алекс лежал рядом, глядя на нее, и по его лицу блуждала умиротворенная улыбка.
— Так это был не сон? — спросила она.
— Нет, не сон.
— И повторить на бис можно?
— Сколько угодно, радость моя.
— А ты до полуночи ни разу не фыркнул, — вспомнила вдруг она.
— В таком случае изволь уплатить штраф. — И какой же?
— Сто поцелуев. Причем немедленно.
— Ты — деспот!
Джун всегда отдавала долги, и, когда в окна закрался рассвет, она рассчиталась с Алексом сполна — а потом оба еще долго лежали, прижавшись друг к другу, в полном изнеможении.
Джун приоткрыла веки и зажмурилась: яркий солнечный свет слепил глаза. Повернувшись на спину, сладко потянулась. Интересно, который час? — думала она, нежась в постели, а ноздри дразнил запах свежего кофе.
— С добрым утром, дорогая! — раздался за спиной голос Алекса.
— Ты уже встал!
Алекс не только встал, но и успел одеться. Бросив взгляд на его безупречно сшитый костюм, накрахмаленную рубашку и стильный галстук, Джун натянула на лицо простыню.
— Прошу тебя, уходи! Я не успела привести себя в порядок.
— Я принес тебе кофе.
— Спасибо. Будь добр, поставь на столик.
— Хорошо. А еще я пришел поцеловать тебя с добрым утром.
— Ты уже поцеловал пару часов назад.
— Верно. Значит, я пришел поцеловать тебя с добрым днем. Мне пора на деловую встречу.
Присев на край в изголовье кровати, он начал потихоньку тянуть простыню вниз. Джун села и, прижав простыню к груди, недовольно буркнула:
— Так нечестно! Ты умылся, причесался и…
Побрился, не успела договорить она, почувствовав гладко выбритый подбородок, когда Алекс запечатал ей рот долгим, нежным поцелуем.
— Мне так не хочется уходить! — признался он, заглядывая Джун в глаза. — Но вечером мы летим в Сан-Диего, а мне еще надо успеть кое с кем переговорить.
— Я буду по тебе скучать.
Может, не стоило в этом признаваться? Впрочем, какая теперь разница!..
— Ключ от твоего номера на комоде. Антуан принес тебе кое-какую одежду и приготовил горячую ванну.
— Антуан был здесь?!
— Да. Только что ушел.
— И он видел меня в твоей постели?!
— Ну и что? Ведь не станет же он писать об этом статью в газету. У Антуана благородство в крови.
— И все же тебе надо было предупредить меня, чтобы я ушла до его появления. Мне неловко, что он видел меня в твоей постели.
— Мне бы твои заботы… Моя жизнь на виду с тех самых пор, как я покинул утробу матери. Что до Антуана, то будить меня по утрам входит в его обязанности.
— А меня не интересуют обязанности твоего камердинера. Но мне крайне неприятно, что меня видели спящей, да еще в твоей постели!
— В таком случае прошу меня извинить, — сухо официально заметил он. — А мне было очень приятно смотреть, как ты спишь.
Алекс встал и пошел к двери.
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду! — бросила Джун ему в спину.
— Ты права. Я все понимаю, — отрезал он и вышел, не попрощавшись.
Ничего себе — хорошенькое начало дня! Джун хотела позвать Алекса — чтобы сказать, какой он замечательный, и услышать при свете дня слова любви, которые он шептал в угаре страсти. Она хотела знать, важно ли для него то, что произошло между ними ночью, или это лишь очередное приключение…
Еще пару минут она молча смотрела на закрытую дверь, чутко прислушиваясь, не раздадутся ли в коридоре его шаги. Вдруг он все-таки вернется — хотя бы для того, чтобы сказать «до свидания»?
— Еще один день и еще один пункт в программе турне, — изрекла она, встала и, завернувшись в простыню, подошла к окну. Не разгуливать же нагишом по спальне принца, где то и дело снуют его слуги?
Джун усмехнулась. После того, что случилось ночью, она словно забыла, что Алекс на самом деле принц Александр Луи Франциск.
Она заглянула за портьеру — по глазам ударил полуденный свет. Путешествие подходит к концу, а значит, и фиктивной помолвке тоже скоро конец. Только теперь до Джун начало доходить, как непросто будет объяснить все своим знакомым, да еще и вездесущим репортерам!
Ах, если бы можно было повернуть стрелки часов назад!.. Джун вздохнула и понуро поплелась в ванную. До чего же приятной и простой была жизнь, пока меня не угораздило влюбиться!
День явно не заладился. Один из главных инвесторов на встречу не пришел — якобы по семейным обстоятельствам. Деловой завтрак проходил в зале заседаний совета директоров банка. Когда подали закуски, Алекс обжег рот невинным на вид рыбным соусом. Чтобы снять жжение, залпом опрокинул чашечку кофе, который оказался очень горячим, и чуть не сварил язык. Одно к одному! Без главного финансиста банкиры не стали принимать решения, пообещав, правда, через пару дней связаться с принцем. Словом, Алекс зря только потратил полдня на пустые разговоры — вместо того чтобы провести все это время с Джун.
Из банка Жильбер помчал его в аэропорт. Когда они приехали, на рейс уже вовсю шла посадка. Как назло, два места из зарезервированных пяти оказались занятыми. Антуан возмущался — насколько позволяли его изысканные манеры, — поскольку именно его место и место Жильбера заняла пожилая супружеская чета, но так ничего и не добился. Склочные старик и старушка не выказывали ни малейшего желания покинуть салон первого класса, хотя его и не оплачивали, и лишь после вмешательства стюардесс соблаговолили освободить места и вернуться на свои, в хвостовом отсеке, причем в обмен на гарантию солидной компенсации.
Джун сидела у иллюминатора, а соседнее место занимал огромный парень с внешностью профессионального футболиста. Заметив Алекса, она лишь кивнула ему и уткнулась в книгу. Обсудив дела с Жильбером, Алекс надеялся поменяться местами с Антуаном или с Мишелем — если Джун согласится сидеть с одним из них, — и его жутко раздражало, что он никак не может к ней подобраться. А ее холодный вид отбивал всякую охоту предложить ей поменяться местами с Жильбером.
И зачем только я ушел из отеля, не попрощавшись! — досадовал на себя принц. Ну и что из того, что опаздывал на встречу? Это не оправдывает моей резкости. И насчет Антуана я допустил промашку… А ведь мог бы догадаться, что Джун не понравится, когда она узнает, как мой камердинер ходил взад-вперед по номеру и лицезрел ее спящей в моей кровати!
Алекс пытался поймать ее взгляд, пока стоял в проходе, но Джун не поднимала глаз от книги. Теперь удастся поговорить с ней только в Сан-Диего.
Надо было лететь чартерным рейсом на маленьком самолете… Обычно Алексу нравилась суета международных аэропортов и вполне устраивал относительный комфорт салона первого класса, но теперь его раздражало все, что мешало быть рядом с Джун.
Она чувствовала его взгляд. Переворачивала страницы, скользя глазами по строкам и даже не пытаясь понять, о чем читает, и не поднимала голову до тех пор, пока Алекс не сел через пару рядов впереди нее. Разве можно говорить о серьезных вещах в переполненном салоне?
Впрочем, спохватилась Джун, нам нечего сказать друг другу!.. Впереди черной дырой маячит Сан-Диего. Там Алекс сядет на реактивный лайнер, улетит в свой Сен-Монт и забудет про меня, будто меня и вовсе не было. А мне предстоит спасать карьеру и остатки самоуважения. Если бы он только знал, что я готова на все, лишь бы быть с ним рядом… Ну разве это не смешно, ваше высочество?
Когда самолет приземлился в Сан-Диего, Алекс не поднимался с кресла до тех пор, пока Джун не поравнялась с его местом. Встав за ней, он присоединился к очереди пассажиров, идущих к выходу.
— Я хотел сидеть с тобой рядом, — шепнул он ей на ухо и выхватил у нее из рук сумку с аппаратурой, которую Джун по укоренившейся привычке не сдавала в багаж. — Неужели ты не могла доверить ее Мишелю?
— Я же не прошу тебя ее тащить. Свои вещи я могу нести и сама.
Она попыталась отнять сумку на выходе, пока стюардесса одаривала именитого пассажира лучезарной улыбкой, но Алекс не выпустил сумку из рук. Они протиснулись в люк вдвоем, и на входе в терминал Джун предприняла еще одну безуспешную попытку вернуть сумку.