Чем дольше преподавательница говорила с нами, тем ярче горели ее глаза. Я чувствовала, как эта женщина любит свое дело, и мне бы хотелось в будущем стать похожей на нее. Не ошибиться и выбрать правильно, на кого пойти учиться, чтобы вдохновлять других, кто только решил ступить на этот путь.
К концу разговора она раздала каждой из нас по сложенной программке с информацией об обучении, вступительных экзаменах и проходных баллах. Помимо баллов ЕГЭ, нужно было также подать мотивационное письмо о том, почему ты решил пойти учиться на журналиста, и пусть в это мгновение я чувствовала себя максимально увлеченной перспективой пойти учиться на журналиста, написание своеобразного сочинения по теме могло стать проблемой. Если, пока я доеду до дома, мой запал иссякнет, не так-то просто будет выдумать, почему я хочу именно на этот факультет. Недолго поразмыслив, я успокоила себя тем, что решение не нужно принимать прямо сейчас. Когда по университетскому громкоговорителю пригласили всех абитуриентов и их родителей в актовый зал, я засуетилась и шустро собрала еще несколько брошюр с информацией о других факультетах на всякий случай и поспешила с девочками вниз, на первый этаж.
Стоило оказаться в толпе на входе в зал, как у меня завибрировал телефон. Я поспешила достать его из кармана в надежде, что меня ждут хорошие новости, и тут же поникла, как только загорелся экран – очередной рекламный спам пришел на почту. Мелочь снова выбила меня из колеи и заставила вернуться к переживаниям, а мне бы вернуться мыслями к учебе и, как другие, рассматривать актовый зал, в который мы с девочками только вошли, но умом я уже блуждала далеко.
Мысли вновь принялись метаться между тремя мужчинами, которые вошли в мою жизнь без спроса и плотно закрепили за собой место. Выгнать их под силу было точно не мне. Да и можно ли было перестать беспокоиться хотя бы об отце? Несмотря на все разногласия, Костя оставался самым дорогим для меня человеком. Я осознала это только теперь, представляя в голове одновременно образ мамы и папы. Казалось, под крышей матери я провела большую часть сознательной жизни и лишь недавно упорхнула из родного гнезда навстречу перспективам, что сулила хорошая школа и местный институт. И вот я беспокоилась куда больше о здоровье Кости, чем о том, что Мария обитает где-то в городе. Мы не разговаривали после случившегося в доме Смирновых, и пока я не готова была вновь идти на контакт. Принять факт, что моя мать втайне строила у меня за спиной заговоры и решала, как лучше обойтись с туманным будущим дочери, злила, хотя внутри было понимание: все, что Мария сделала, исходило из любви. В этом мама и папа были похожи. Они всегда делали вид, что им виднее, как лучше для меня. Тогда почему же на Марию я злилась куда больше? Или так кажется сейчас, задним числом, когда из-за последней ссоры отца подкосило? Готового ответа на свои вопросы я, к сожалению, внутри не припасла.
Даша потащила нас по проходу вперед, чтобы занять места поближе к сцене. Вишневые кресла на манер старого кинотеатра тянулись длинными рядами по правую и левую сторону от просторного прохода, где толпились группы с виду знакомых друг с другом людей. Из нашей школы я тоже приметила достаточно быстро несколько знакомых, но не смогла вспомнить их имена. Мой круг общения сводился к семье Смирновых да к Даше с Таней, если рассудить, и на то была причина. Я боялась сблизиться с кем-то еще, тем самым повесив на спину ничего не подозревающего приятеля мишень. Жизнь уже показала мне истинное лицо существа, что таилось внутри и ждало часа, когда защита падет. Кто знает, к кому потянутся длинные когти, а главное – сможет ли жертва выстоять после встречи? К тому же я была уверена, что после распущенных Таней в школе слухов вряд ли кто еще захочет со мной подружиться. Из девчонок – точно нет.
Достаточно мест рядом для нашей группы оставалось лишь на пятом ряду, и мы поспешили их занять, несмотря на недовольные возгласы Даши. Ее послушать, так складывалось впечатление, будто все счастливчики, кому удалось разместиться на первом ряду, неизбежно получат стипендию университета, если не будут забывать кивать в такт словам очередного выступающего. Даша замялась в проходе, периодически посматривая в начало зала и надеясь разыскать более удобный вариант. Под строгим взглядом Виолы она прекратила метания, но попросила оставить для нее место в проходе.
– Так, на всякий случай, – пробормотала она напоследок, и я лишь пожала плечами, пропуская ее вперед. Не было смысла даже пытаться делать вид, что я понимаю волнение Даши. В действительности я не только не понимала, но и по-своему раздражалась от непривычного настроения подруги – оно будто витало в воздухе и заражало следом меня. Мой список причин для беспокойства был исписан тонкой ручкой вдоль и поперек, а потому ощущать еще и давление со стороны казалось невыносимым. Как навязчивая песня в моей голове звучал ритмичный стук – это Даша стучала ногой по полу. Раньше этой привычки я у нее не замечала.