Нет, не может быть.
Незнакомец собирался насладиться моей реакцией сполна перед тем, как развернуть кресло и показать, кто же его занимает. Оскал сменился довольной улыбкой, от которой внутри меня все перевернулось. Он поглощал мой страх и, начав трапезу, остановиться уже не мог. Будто фокусник во время представления, незнакомец театрально описал рукой пространство, как бы представляя нового актера, и, наконец, развернул кресло. Мои губы задрожали, когда догадка подтвердилась.
– Ник.
В ушах раздался звук пилы, и боль лавиной обрушилась на сознание. Я схватилась за голову руками, пытаясь прикрыть уши и спастись от безумной трели металла. Не успев ничего толком больше рассмотреть, я зажмурилась, и Тьма будто вновь взяла верх. Она силой потянула меня назад, подальше от отвратительной картины. Все происходило слишком стремительно. Зеркало становилось все дальше и дальше, пока вновь не обратилось мелкой мерцающей точкой.
– Что ты делаешь? Нет! – вопила я, обращаясь к эфемерному наблюдателю, который вмешался в происходящее. – Верни меня! Верни!
– Ася, спокойнее, – кто-то тряхнул меня за плечи. – Слушай мой голос. Дыши. Давай: раз, два…
Но я не слушала голос. Казалось, это Тьма говорила со мной, и после увиденного я во что бы то ни стало должна была сражаться. Коварство, с которым она заманивала меня в свои сети, не имело больше власти. Безмятежное небытие – заманчивая разменная монета, но разве могла я ее принять, оставляя другого на произвол неизвестно кого?
Щеку обожгло от удара, и голова тотчас дернулась. Глазам стало больно от яркого света, но ведь еще мгновение назад все было хорошо? Инстинктивно я попыталась закрыть лицо, но что-то помешало поднять руку.
– Ася? – вкрадчивый голос позвал меня вновь. Говоривший мягко коснулся плеча. – Ну вот, так-то лучше. Тише, дорогая. Тише.
Чьи-то пальцы гладили меня по голове, в то время как человек приговаривал, как мантру: «Тише, тише». В нос ударил едкий запах хлорки и неестественной кислой химической отдушки, которая напомнила мне о времени в больничной палате. Осторожно прищурившись, я попыталась рассмотреть хотя бы что-то, но глаза никак не хотели привыкать.
– Пап, выключи свет. Она даже глаза раскрыть не может.
Раздался щелчок, и лампа надо мной тут же погасла. Я смогла открыть глаза, но ничего не получалось рассмотреть – все расплывалось. Несколько раз я моргнула, и картина стала проясняться. Теперь я отчетливо видела нависшую надо мной хирургическую круглую лампу. Слегка повернув голову, я застала Диану сидящей впритык к койке. Встретившись со мной взглядом, одноклассница одарила меня грустной улыбкой.
– Что, – начала я, но в горло будто впилась тысяча шипов, заставив говорить тише. – Что случилось? Я в больнице?
– Ничего не помнишь, да? Тебе стало плохо в школе, – движением любящей матери Диана отодвинула прядь волос с моего лица. – Артур сказал какую-то нелепицу в своем стиле, а ты так разозлилась. Мы очень испугались: ты прыгнула на Артура прямо в коридоре! Никто не успел ничего сделать, да и все происходило на глазах Даши с Таней. Артур, конечно, подотрет им память, но если бы людей рядом оказалось больше, то вывернуться бы не получилось. Стас велел отвезти тебя к отцу, вот только уже на подъезде к дому… даже не знаю, как описать. Ася, ты будто начала обращаться. На весь салон раздавался такой треск, точно кость за костью разбивалась пополам. Ты вся дрожала, боже…
Диана поморщилась, а затем тряхнула головой, словно старалась забыть увиденное, но картина накрепко отпечаталась в сознании.
– Дочь, – доктор Смирнов положил руку на плечо Ди, – эти подробности сейчас Асе не помогут. Выйди, освежись.
– Папа, но…
– Мне есть что обсудить с Асей, – твердо сказал он в ответ на протест Дианы.
Она послушно поднялась и покинула комнату, напоследок бросив в мою сторону извиняющийся взгляд. Лишь сейчас я заметила, что посреди помещения, больше похожего на зал музея, стояла больничная кушетка, на которой располагались я и медицинское оборудование. По левую сторону от меня высилась стойка с приборами, которые периодически издавали тихое пиканье. От правой же руки тянулась прозрачная трубка, которая вела к стеклянной колбе на фиксаторе. В дозатор медленно опускались капли прозрачной жидкости.
– Что вы мне даете? – успела я спросить, когда взгляд скользнул по комнате, и я заметила зеркало. Оно было той же овальной формы, что и во сне.