– Даже мама, как оказалось, не знала. Ты, наверное, не в курсе, но во время дискотеки Стас раньше других почувствовал запах крови. Мы даже спохватиться не успели, а он как рванул. У Татьяны было такое лицо. – Диана хохотнула. – Виола с Артуром долго злорадствовали. Представляешь, Ростова только и успела положить руки Стасу на плечи во время медляка, и вжух – нет партнера! Интересно, из-за чего она больше была готова провалиться под землю: из-за того, что это произошло на глазах у всей школы, или потому, что Татьяне правда важен Стас?
Я промолчала, не понимая, зачем Диана мне это рассказывает, однако любопытное открытие уже томилось на пороге. Не сказать, что оно было приятным. Пусть Татьяна не была мне еще недавно близкой подругой, наши отношения сильно изменились за прошедший месяц. Она часто навещала меня в больнице вместе с Дашей и Стасом, и, пусть я до конца не уверена, что заботливый жест не маскировал собой истинное стремление Ростовой находиться подольше с возлюбленным подальше от родителей, хотелось думать, хотя бы толика искреннего беспокойства обо мне в однокласснице все же жила. Мы были очень разными, но я никогда не желала Тане зла, впрочем, как и кому-либо еще. Вот только от Дианиного рассказа я чувствовала внутри… ликование?
– И почему все так не любят Таню, – пробубнила я себе под нос, но вампирский слух неизбежно зацепился за фразу. Диана покачала головой, как бы взвешивая ощущения.
– Слишком громкая, взбалмошная, а в придачу еще и меркантильная. Стас недавно привел ее домой и потащил в холл смотреть картины, а Ростова как давай о стоимости расспрашивать. Я рядом была и видела, что она даже на полотна толком не взглянула, как давай щебетать: «Ой, а какое самое дорогое?»
Прокручивая в голове разговоры с Татьяной, я никак не могла назвать одноклассницу охотницей за состоянием и потому удивилась, так и не вспомнив ни одного раза, когда Ростова говорила бы о деньгах. Вскользь мелькали среди других разговоры в столовой о состоянии ее отца и о спа-центре, который все никак не достроят, но чтобы сама Таня кичилась, не замечала.
– Может, она просто оценивает искусство как потенциальный актив? Все же ее отец нефтяник в прошлом и бизнесмен. Со мной Таня никогда толком не говорила о деньгах, да и не хвасталась новомодными покупками. Вещи у нее наверняка дороже, чем у большинства из нас, и ведь ни слова. Вряд ли человек, действительно помешанный на деньгах, упустит возможность продемонстрировать свое богатство тем, кому до него и мизинцем не дотянуться.
– Ох, Ася, – Диана посмотрела на меня, как на наивную дурочку. – Человек, помешанный на деньгах, будет делать все, чтобы свои блага приумножить, и никогда не станет распыляться направо и налево, что на ней кофта за две сотни тысяч рублей. Это, знаешь ли, как минимум небезопасно.
– ЗА СКОЛЬКО? – я не верила своим ушам. – Скажи, что ты шутишь.
– Вовсе нет. Мне одного беглого взгляда достаточно, чтобы подметить безвкусную тряпку с черепом из последней коллекции одного известного дизайнера. Ты не поверишь, как много аляпистых и странных вещей выпускают именитые бренды, чтобы превратить своего обладателя в попугая, на которого прохожие будут оборачиваться, чуть ли не сворачивая шеи. Выглядит ярко и неоднозначно, но что это безумно дорого, поймут лишь единицы, а не как в случае с репликами сумок от модных домов, где логотип красуется такой, что не развидеть.
После очередного поворота Диана остановилась возле двустворчатых дверей и постучала.
– Войдите, – послышался голос Виолетты, и Диана распахнула двери.
Мы оказались в светлой просторной комнате с витиеватой лепниной по периметру потолка, что при беглом осмотре напомнила мне виноградные лозы. Почти во всю противоположную от входа стену разместилось огромное окно, к которому были приставлены два аккуратных туалетных столика с зеркалами. За одним из них сидела Виола. Толстой кистью одноклассница легкими движениями касалась лица, освежая макияж. Наши глаза встретились через отражение, и Виолетта принялась изучать меня с легким прищуром. Этого показалось ей недостаточно, она отложила пудреницу вместе с кистью и развернулась ко мне, после чего скептически осмотрела с ног до головы.
– Неважно выглядишь, – подметила Виола, и я подошла к свободному зеркалу, чтобы наконец оценить масштаб бедствия.