Денис оставил нас одних, свернув в узкий коридор, который вел в сад. Я подумала, что было бы интересно взглянуть, как внутренний двор преобразился с приходом зимы, и как удивительно, должно быть, на контрасте выглядит пышное цветение в теплице. Или же в ней тоже на зимний период наступает затишье? Я не знала наверняка и подумала, что было бы здорово узнать, когда вернется Дроздов. На самом деле мне хотелось поговорить с ним не только об этом. Как я уже знала, в отличие от меня, Денис обрел силу оборотня и относился спокойно к природным порывам. Видя, как легко он общается со Стасом, я задавалась вопросом, как ему удается уживаться спокойно с теми, кто считался для волков врагом. Костя рассказывал, что само присутствие рядом кровопийц будоражит кровь по юности, однако Денис не подавал виду, то ли мастерски сдерживая себя, то ли взаправду не испытывая неприязни к природному врагу.
Меня же, напротив, тянуло к вампирам. Жизнь моей семьи плотно переплелась с семьей Смирновых, и теперь я испытывала нечто особенно теплое к Стасу. Особенно после вчерашнего. Я стала свидетельницей столь яркой семейной драмы, что маски не удалось удержать никому. Несмотря на природу, все мы оставались в первую очередь существами со своими чувствами, болью и внутренними проблемами. Мне еще предстояло разобраться, чем именно вызвано теплое чувство к Стасу, но я четко понимала уже сейчас, что если и есть вампир, который вызывал внутри бурю негативных эмоций, то имя его давно обжигало кончик языка – Владимир. Бесспорно, дружеские чувства я испытывала к Диане, подмечая всякий раз, с какой заботой она относится ко мне, будто к члену семьи. Когда чужой человек относится к тебе не просто как к равному, а как к давно знакомому и родному человеку, это неизбежно располагает к себе, подогревая отношения. Заставляет рискнуть открыться, протянуть навстречу руки, приняв дальнейшие риски, что все может быть лишь жалким притворством. Но игра стоит свеч.
– Каково это, – начала я вслух, стараясь ненадолго отвлечься от размышлений об оборотнях и вампирах, – быть совершеннолетним?
– Я как-то не заметил особой разницы. Разве только права смог получить да ездить в одиночку. В остальном дома ограничения те же, а пить я не пью. Интересного мало.
– А в плане самочувствия?
Станислав возвел глаза к потолку, будто прислушиваясь к ощущениям, но вскоре легкомысленно пожал плечами:
– Ничего.
– Совсем?
– А вот и заказ! – Денис вернулся и озарил комнату улыбкой, держа перед собой на вытянутых руках объемный букет, усеянный мелкими бледно-голубыми цветками, что в центре светились маленькими желтыми пятнышками. Внутри каждого соцветия томилось свое крохотное солнце, стремясь подарить немного тепла каждому, кто прикоснется взглядом.
– Какие красивые! – вслух сказала я, и тут же в моей голове началась паника: неужели это для меня?
– Упакуй, пожалуйста, чтобы они не промерзли, пока доедем. Хочу возложить незабудки, пока цветы красивые и свежие.
– Понимаю. Все же для матери. – Денис понес букет к кассовой стойке, выудил рулон прозрачного плотного полиэтилена, а затем принялся создавать вокруг композиции купол, чтобы как можно дольше сохранить тепло несезонному растению. Если Денис с матерью умудрялись посреди зимы продавать незабудки, должно быть, в теплице все так же зелено, как в сентябре. Я сомневалась, что такие цветы даже искусственно можно было заставить цвести в конце ноября, но, видимо, у семейства Дроздовых были свои секреты, которым бы позавидовал любой другой цветочный магазин. Впрочем, я никогда не видела незабудок в продаже. Разве только летом у бабушек, что торговали рядом с подземными переходами.
Больше самих цветов меня удивляло, кому они предназначались. Хотела бы я знать, чем все закончилось вчера, раз Стас заказал для Ольги цветы. Я надеялась, что она чувствовала себя лучше. Вчера женщина выглядела слишком болезненно и основательно перепугала своих домочадцев, что долгое время думали, что мать просто уехала в неизвестном направлении. Мне казалось, ребята плохо восприняли новость, что Владимиру удалось вернуть Ольге человеческое обличье. Хотела бы я знать, как это ему удалось.
Я сочла невежливым озвучивать все скопившиеся вопросы при Денисе, не зная наверняка, насколько он погружен в семейные хитросплетения Смирновых, а потому промолчала, с усмешкой подумав, как легко была готова поверить, что после произошедшего в машине получу букет с яркой лентой и признание в любви от Стаса в придачу. И с каких только пор в голову лезут такие глупости? Ничто не предвещало подобного поворота событий, а я с удовольствием витала где-то в облаках, мечтая о романтическом сценарии. Возможно, сама мысль о чистой и нежной любви привлекала даже больше, чем отношения с конкретным человеком. Я будто была влюблена в идею любви, а не в своего друга.