Выбрать главу
Ликид А не пропеть ли нам то, что, помнится, ясною ночью 45 Пел ты один? Я знаю напев, — слова бы припомнить! «Дафнис, зачем на восход созвездий смотришь ты вечных? Цезаря ныне взошло светило, сына Дионы[97], То, под которым посев урожаем обрадован будет, И на открытых холмах виноград зарумянится дружно. 50 Груши, Дафнис, сажай — плоды пусть внуки срывают!»
Мерис Всё-то уносят года, — и память. Бывало, нередко Мальчиком целые дни проводил я, помню, за пеньем. Сколько я песен забыл! Сам голос Мериса ныне Уж покидает его. Онемел я от волчьего взгляда. 55 Все же ты песни мои от Меналка нередко услышишь.
Ликид Мерис, так говоря, ты мои лишь удвоил желанья. Ради тебя приумолкла вода и не движется; ветры Стихли. Только взгляни — совсем не колеблется воздух. Здесь как раз полпути до города. Вон Бианора[98] 60 Холм погребальный уже показался. Тут, где селяне Лоз прорезают листву, давай пропоем свои песни! Рядом козлят положи. Мы вовремя в город поспеем. А коли страшно, что ночь нагонит дождя до прихода В город, можем идти мы и петь — так легче дорога. 65 А чтоб идти нам и петь, тебя я избавлю от ноши.
Мерис Нет мальчуган, перестань: сперва неотложное справим. А как Меналк подойдет, тогда и споем на досуге.

ЭКЛОГА Х[99]

К этой последней моей снизойди, Аретуза[100], работе. Галлу немного стихов сказать я намерен, но только б И Ликориде[101] их знать. Кто Галлу в песнях откажет? Пусть же, когда ты скользить под течением будешь сиканским[102], 5 Горькой Дорида[103] струи с твоей не смешает струею. Так начинай! Воспоем тревоги любовные Галла, Козы ж курносые пусть тем временем щиплют кустарник. Не для глухих мы поем, — на все отвечают дубравы.
В рощах каких, в каких вы ущельях, девы наяды, 10 Были, когда погибал от страсти своей злополучной Галл? Ни Пинд[104] не задерживал вас, ни вершины Парнаса, Ни Аганиппа[105], что с гор в долины Аонии льется, Даже и лавры о нем, тамариски печалились даже, Сам, поросший сосной, над ним, под скалою лежащим, 15 Плакал и Менал тогда, и студеные кручи Ликея[106]. Овцы вокруг собрались, — как нас не чуждаются овцы, Так не чуждайся и ты, певец божественный, стада, — Пас ведь отары у рек и сам прекрасный Адонис[107].
Вот пришел и овчар, с опозданьем пришли свинопасы, 20 Вот подошел и Меналк, в желудевом настое намокший. Все вопрошают: «Отколь такая любовь?» Появился Сам Аполлон: «Что безумствуешь, Галл, — говорит, — твоя радость, В лагерь ужасный, в снега с другим Ликорида сбежала».[108] Вот пришел и Сильван[109], венком украшенный сельским, 25 Лилии крупные нес и махал зацветшей осокой. Пан, Аркадии бог, пришел — мы видели сами: Соком он был бузины и суриком ярко раскрашен. «Будет ли мера?» — спросил. Но Амуру нимало нет дела. Ах, бессердечный Амур, не сыт слезами, как влагой 30 Луг не сыт, или дроком пчела, или козы листвою.
Он же в печали сказал: «Но все-таки вы пропоете Вашим горам про меня! Вы, дети Аркадии, в пенье Всех превзошли. Как сладко мои упокоятся кости, Ежели ваша свирель про любовь мою некогда скажет! 35 Если б меж вами я жил селянином, с какой бы охотой Ваши отары я пас, срезал бы созревшие гроздья. Страстью б, наверно, пылал к Филлиде я, или к Аминту, Или к другому кому, — не беда, что Аминт — загорелый. Ведь и фиалки темны, темны и цветы гиацинта. 40 Он бы со мной среди ветел лежал под лозой виноградной, Мне плетеницы плела б Филлида, Аминт распевал бы. Здесь, как лед, родники, Ликорида, мягки луговины, Рощи — зелены. Здесь мы до старости жили бы рядом. Но безрассудная страсть тебя заставляет средь копий 45 Жить на глазах у врагов, при стане жестокого Марса. Ты от отчизны вдали — об этом не мог я и думать! — Ах, жестокая! Альп снега и морозы на Рейне Видишь одна, без меня, — лишь бы стужа тебя пощадила! Лишь бы об острый ты лед ступней не порезала нежных!
вернуться

97

Стих 47. Диона — мать Венеры, родоначальница рода Юлиев. Одно из имен Венеры — Дионея.

вернуться

98

Стих 59. Бианор — местный мантуанский герой.

вернуться

99

В маске пастуха на этот раз выступает поэт Корнелий Галл (см. примеч. к эклоге VI, 65). Элегическая тема несчастной любви поэта к жестокой возлюбленной звучит в лесах Аркадии. Душевное состояние Галла уподоблено состоянию мифического героя Дафниса у Феокрита. Вергилий «оплакивает» страдания Галла довольно близким переводом из I идиллии Феокрита (стих 64 и след.).

вернуться

100

Стих 1. Аретуза — сицилийская речная нимфа; намек на Феокрита. По мифу, поток Аретузы начинается в Греции, затем уходит под землю, протекает под дном моря и выходит на поверхность в Сицилии.

вернуться

101

Стих 3. Ликорида — возлюбленная Галла, воспетая им в элегиях.

вернуться

102

Стих 4. Сиканский — от Сикании, древнего названия Сицилии.

вернуться

103

Стих 5. Дорида — одна из нереид, мать Аретузы.

вернуться

104

Стих 11. Пинд — гора, посвященная Аполлону.

вернуться

105

Стих 12. Аганиппа — речная нимфа.

вернуться

106

Стих 15. Ликей — гора в Аркадии.

вернуться

107

Стих 18. Адонис — прекрасный пастух, возлюбленный Афродиты.

вернуться

108

Стих 23. …в лагерь… Ликорида сбежала. — Ликорида, покинув Галла, последовала за новым возлюбленным в поход на Галлию.

вернуться

109

Стих 24. Сильван — лесное божество.