— Немедленно разойдитесь, это территория лечебного заведения! Вы нарушаете покой пациентов!
— Скажите, вам не страшно покидать стены больницы? Ведь вполне вероятно, что маньяк все еще где-то рядом, — подскочив к ней вплотную, выкрикнул худощавый журналист.
— Почему мне должно быть страшно? Вполне очевидно, что смерть доктора Дрозинского не что иное, как чудовищная случайность, — позабыв о первоначальном намерении осадить обнаглевших журналистов, а не вступать с ними в дискуссию, заявила Вероника Степановна. — С работой хирурга в нашей больнице она никак не связана.
— Откуда такая уверенность? — не унимался худощавый. — Или у вас появились новые сведения? Я слышал, что сегодня в наш город прибыли следователи из столицы. Не думаю, что они стали бы тратить время на наш городок, не будь дело исключительно серьезным.
— А вот вы у них и спросите. — Вероника Степановна заметила в толпе полковника Крячко и, не смущаясь, перенаправила неуемное любопытство журналистов на стража порядка: — Среди нас находится сотрудник полиции, у него и спросите.
Обличающим перстом она указывала на полковника. Внимание журналистов тут же перенеслось на Крячко.
— Товарищ полковник, вы готовы поделиться результатами расследования?
— Подозреваемые уже задержаны?
— Готовы ли вы подтвердить, что в области орудует маньяк?
— Как маньяк вышел на Дрозинского?
— Правда ли, что данное убийство является лишь эпизодом в серии убийств, совершенных одним и тем же человеком?
— Сколько жертв на его совести?
— Какие меры принимаются для того, чтобы защитить жителей области от рук серийного убийцы?
Вопросы сыпались на Стаса, как горох из прохудившегося мешка. Его недавний сотрапезник, Платон Константинович, вырвался вперед. Он был раздосадован тем, что упустил возможность получить эксклюзивное интервью, и теперь старался за троих.
— Убийца на свободе, а наши доблестные стражи порядка наслаждаются парной свининой, — едко проговорил старик. — Вам не кажется, что для трапезы время несколько неподходящее?
— Успокойтесь, господа! — поднявшись на верхнюю ступеньку, попытался овладеть ситуацией Станислав. — О действиях преступника говорить пока рано, как и делать какие бы то ни было официальные заявления. Уверяю вас, расследование идет в штатном порядке. Как только ситуация прояснится, мой непосредственный начальник выступит с заявлением. Пока же рекомендую воздержаться от громких заголовков.
— Общественность имеет право знать, убийство доктора Дрозинского не единичный случай? — Платон Константинович будто не слышал слов полковника. — Вы уже выяснили, как связана смерть фермера из Орехово-Зуево с этим убийством?
— Еще раз повторюсь: в интересах следствия информация о проводимом расследовании не может быть разглашена, — повысив голос, заявил Крячко, но слова его потонули в новом потоке вопросов.
— Фермера убили тем же способом, что и доктора Дрозинского, этого вы отрицать не можете. У вас есть подозреваемый?
— Правда, что убийца выбирает свои жертвы спонтанно? Любой житель может стать объектом его больной психики?
— Правда ли, что подобных убийств гораздо больше двух, а власти скрывают истинное положение вещей?
Стас слушал вопросы, стараясь держать себя в руках. Его раздражала бесцеремонность писак. Поднимая ажиотаж вокруг убийств, они, сами того не ведая, могли подстегнуть человека с неуравновешенной психикой, каким Крячко видел убийцу, к продолжению начатого. Ему ведь только этого и надо, чтобы все говорили только о нем.
— Полагаю, чем больше вы будете мусолить данный инцидент в прессе, тем больше шансов на то, что убийца захочет повторить совершенное ранее, — как можно спокойнее произнес он. — Закрепить успех, так сказать. Не дайте ему такой возможности. Постарайтесь дождаться официального уведомления, прежде чем начнете строчить новые статьи.
— Но ведь он и так не остановится, — заявил один из журналистов. — Это ясно из записок, которые он оставляет на телах жертв. Разве цифры, указанные в них, не показывают нам число запланированных жертв?
После этого вопроса в толпе журналистов воцарилась гробовая тишина. Все ждали ответа. Главврач Бобров, до той поры стоявший в стороне, переминаясь с ноги на ногу, забыл о том, что единственной его целью является как можно быстрее убраться с больничного крыльца. Даже Вероника Степановна подалась вперед, ожидая ответа полковника. Крячко не оставалось ничего другого, как дать правдивый ответ.