— Да, надо уважить покойного.
Люди покинули помещение, и я понял, чей разговор только что слышал. Первый, это князь Ромодановский, кровавый пес Петра Первого. Второй, сам временный хозяин спальни, Борис Петрович Шереметев, талантливый полководец Северной войны, который ценил и берег жизни своих солдат, и при дворе был сторонником «русской партии», ратующей за продуманные реформы и более осмысленный подход ко всем ввозимым с запада новшествам.
О чем они говорили, мне тоже ясно и, волей случая, я стал свидетелем исторического события. Итак, император умер, да здравствует император или императрица. Сейчас начинается борьба за власть, и начальник Преображенского Приказа с Шереметевым стоят за царевича Алексея, который станет им в рот заглядывать и прислушиваться к их мнению. Их оппоненты, новоявленная и сильно напуганная императрица Екатерина, обнаглевший и решительный Меншиков, хитрый канцлер Головкин и прочие «птенцы гнезда Петрова», в большинстве своем стая шакалов, присосавшихся к кормушке и хапающая все, что плохо лежит. Пока, законный наследник престола в проигрыше. Наверное, сидит сейчас в Коломенском, молится и своего отца поминает, а его сторонники облажались и надеются на счастливый случай.
И что в этой ситуации делать мне и надо ли вообще, хоть что-то делать? Моя цель достигнута, император мертв. Я не стал цареубийцей и, наверное, это к лучшему. Однако Меншиков может прорваться к власти, и он, скорее всего, продолжит войну, Сначала своих противников задавит, а потом на нас попрет. Значит, надо продолжить свою миссию?
Подумал и решил, что да, придется остаться в Москве. Но что конкретно можно сделать? Меншикова и его сторонников не убьешь, они сами по себе неплохие рубаки, их много, они настороже и окружены охраной. Можно предупредить Яворского, но это такой тип, что даже если я к нему пробьюсь, то без тайного знака он мне не поверит, и прикажет подвесить лжегонца от Ромодановского на дыбу. Остается только вариант с царевичем, тем более я знаю, как к нему проникнуть, а впереди еще почти вся ночь. Решено, помогу Алексею Петровичу, по крайней мере, попробую, и только после этого отправлюсь домой.
Я выполз из-под кровати, открыл окно и, как был, в ливрее и туфлях, выбрался в безлюдный сад. Огляделся. Никого не видно, и на столицу опустилась ранняя зимняя ночь. Ну, прости-прощай, дворец Преображенский. Я бросился к трехметровому каменному забору. Прыжок. Цепляюсь за верх, и переваливаюсь за стену. Сейчас к Старому городу, в лавку Самуила Жукова, там переоденусь, выберусь из Москвы и в Коломенское. Если будет за мной удача, то к утру все свои дела улажу, а там видно будет. Бегом!
Россия. Коломенское. 26.02.1709.Царевич Алексей проснулся оттого, что ему крепко зажали рот, а грудь придавили чем-то угловатым и тяжелым. Первая его реакция, конечно же, страх, и мысль о том, что его пришли убивать. Он хотел вскочить, вырваться и позвать на помощь людей Мухортова, и дернулся всем своим телом. Но его прижали еще сильней, так, что дышать стало трудно. И царевич услышал молодой, но уверенный в себе голос:
— Тихо, Алексей Петрович. Спокойно. Будешь кричать, я тебе голову отрежу, и никто на помощь не прибежит, не успеют. Я пришел поговорить, а смерть наследника престола российского, мне пока не нужна. Если понял, то моргни глазами.
Наследник престола все понял правильно. Он разглядел человека, который придавил его грудь коленом, осознал, что он один и никаких угрожающих действий от него пока не исходит, и моргнул глазами. Тяжесть с тела пропала, а рот освободился от чужой руки, которая, почему-то, пахла полынью. Алексей незамедлительно сел на кровать, и внимательней посмотрел на того, кто под самое утро оказался в его дворце, в спальне царевича, и сейчас спокойно сел за его рабочий стол. Стройный и подтянутый парень лет шестнадцати, в черном шерстяном свитере и черных же казацких штанах для верховой езды, ведет себя спокойно, не суетится и совершенно не боится охраны, которая должна стоять за дверью.
— Кто ты? — Спросил незванного гостя Алексей, и прикинул, сможет ли он проскочить на выход мимо этого странного и дерзкого юноши.
— Доброжелатель, — усмехнулся парень и, проследив за взглядом хозяина комнаты, добавил: — Не успеешь, Алексей Петрович, я клинки знатно кидаю, так что хорошенько подумай, стоит ли рисковать или нет.
— Что с моей охраной?
— Спят робяты. В Преображенском дворце винца взяли, а ночью расслабились, выпили лишку и теперь отдыхают.