–Друзья! Мы собрались здесь, в этот скорбный для каждого из нас час, чтобы проводить в последний путь одну из нас, – однако в голосе Максима было больше сарказма и насмешки, нежели печали и скорби, – ту, которую можно было бы назвать светом в ночи. Она была не только хорошей девочкой, с добрым мягким характером, она также хорошо училась, что тоже является немаловажным достижением. Сейчас этот гроб опустится в могилу и мы больше никогда не увидим всеми нами любимую и уважаемую одноклассницу…
–Имени не называй, – услышал Максим предостерегающий шепот Гробовщика сбоку. Еще он услышал глухой стук, скосив глаза, он увидел, что Настя пытается открыть стеклянную крышку, впрочем безуспешно. Не подавая вида, что он заметил ее попытки Максим продолжил.
–Этот ящик с ее телом навечно упокоится во мраке, но память о ней всегда будет жить в наших сердцах, – стук становился все громче, видимо перспектива навсегда остаться в виде памяти Настю уже не так привлекала, как раньше. А Максим продолжал тем же злорадно-издевательским тоном, хотя большинство «одноклассников» казалось совершенно не замечают этого. Девочки плакали, протирая белыми платочками глаза, а мальчики сочувственно кивали головами, словно действительно провожали в последний путь дорогого им человека.
–Она уйдет, но мы будем вспоминать ее, такой какой она ушла от нас. Прекрасной, независимой и смелой!
Максим уже почти кричал на весь зал, понимая что несет полную чушь.
–И в этот скорбный для нас всех час, мы все же не утратим выдержки и мужества!
Перед гробом в полу появилась дыра, как раз чуть больше размера самого гроба. Дна видно не было. Этакая бездонная яма. Настя уже не на шутку билась в своем «ложе», умирать ей видимо совсем расхотелось. К тому же увидев яму в полу, глаза у Насти расширились от страха. Стук от ее ударов не мог услышать только глухой, но Максим, снова скосив глаза, решил закончить «процедуру».
–Прощай, Настя, мы всегда будем помнить о тебе, – с пафосом сказал он, и с грохотом захлопнул деревянную крышку. Правда он тут же испугался, что слишком перестарался и сразу же поднял тяжелую крышку назад. Прозрачный колпак исчез и Настя буквально выпрыгнула из гроба. Дыра в полу уже успела затянутся, а «зрители» исчезли, остался один только ухмыляющийся Гробовщик.
–Ты… ты…, – Настя не находила слов, стоя перед Максимом, и сжимая кулаки, словно собиралась драться. Она даже не заметила, что стоит перед ним в одной полупрозрачной кружевной ночной рубашке.
–Хотела похорон? – резко спросил Максим, он тоже еще не отошел от своей роли, – пожалуйста, вот так это и выглядит, но тебе будет все равно. А вот потом уже – все. Холмик с надгробной плитой и память, которая долгой не бывает. Смерть не так уж красива, как ты ее себе представляешь.
–Браво, помошничек, – Гробовщик, несколько раз хлопнул в ладоши, и усмехнулся, – с этой задачей ты справился, поздравляю. Но учти все только начинается. Ладно, пошел я, дела знаешь ли, вы уж тут сами разберетесь.
Он быстро вышел из зала, оставив Настю и Максима одних. В зале сразу стало как-то темнее. Придя в себя Настя заметила, в чем она стоит перед мальчиком из ее класса, покраснела, и схватив из гроба простыню, закуталась в нее. Максим же сам был немного смущен и быстро затараторил.
–Если ты тут одежду хочешь сменить, то это просто делается, закрой глаза и представь, себя в той одежде, которую хочешь, только четко представь.
–И все? – не поверила Настя, – так вот запросто?
–Конечно, это Междумирье, здесь свои законы, – закивал Максим.
–Тогда отвернись, – потребовала Настя.
–Ты не поняла, ты голой не останешься, твоя одежда просто преобразуется вот и все, – начал объяснять Максим.
–Нет, – упрямо повторила Настя, и уже просяще добавила, – ну отвернись пожалуйста. Я и так тебя стесняюсь.
–Я лучше глаза закрою, мне тоже в этом похоронном прикиде неуютно, – предложил он.
–Хорошо, – согласилась Настя и они одновременно закрыли глаза. Максим представил свою обычную одежду, в которой пришел сюда. На это ушло всего секунды две. Открыв глаза он обнаружил, что и Настя преобразилась, исчезла простыня и ночная рубашка, теперь она стояла в том, что часто надевала в школу – блузке и джинсах. Она все еще не открывала глаз, хотя преобразование одежды закончилось..
–Готово уже, – сообщил ей Максим. Настя открыла глаза и тщательно осмотрела свою одежду.
–Здорово, – сообщила она, – а я значит теперь так вот любое платье или еще что заказать могу? – с интересом спросила она.
–Можешь, – кивнул Максим, – но нам сейчас о другом думать надо. Времени не так уж и много. Ты помнишь, что с тобой случилось?
Настя сразу осунулась, опустила голову, затем медленно кивнула.
–Машина прямо передо мной… потом удар… темнота… коридор… а потом меня увело куда-то в строну. Я оказалась в странном месте, лестница, коридор с дверьми. Потом появился ты в виде призрака, расплывчатый такой. Ты быстро исчез, и пришел этот жуткий парень. Стал что-то говорить, но я испугалась, думала в ад попала, побежала, открыла первую попавшуюся дверь а там чудовище. Ну, думаю, все, оно меня сейчас сожрет. Я бросилась бежать не разбирая дороги, страшно и откуда-то тоска пришла. А лестницы все вниз ведут, потом усталость накатила, и я упала. А очнулась уже в этом, – она показала рукой на гроб. Теперь он был ей неприятен. Вдруг она улыбнулась, – знаешь, спасибо что вытащил меня оттуда, я уж думала конец мне. Кстати, – спохватилась она, – Максим, а ты как здесь очутился?
К этому вопросу Максим был совершенно не готов, голова была занята совсем другими мыслями: как найти… что сделать…. И вот теперь он стоял перед Настей с глупым и смущенным видом.
–Ну … это… я, – начал он, – призраки мне помогли, – наконец нашелся он, – ты ведь помнишь я о них тебе рассказывал, – и уже уверенно закончил, – как видишь в этом оказалась и хорошая сторона.
–А как же твое тело? – не совсем поверила ему Настя, интуитивно она понимала, что здесь что-то не так, – ну настоящее?
–А, – как можно беззаботнее махнул рукой Максим, – спит оно, вот и все, просто крепко спит.
–Понятно, а как же тогда я? Максим, я ничего не понимаю, – всхлипнула Настя.
–С тобой сложнее, – тяжело вздохнул Максим, – ты в коме. Очень глубокой. Если через двадцать один день, то есть теперь уже восемнадцать дней ты не очнешься, то аппарат поддерживающий в твоем теле жизнь отключат и ты умрешь. Единственная возможность для тебя очнутся – выбраться из Междумирья обратно. А я здесь, чтобы тебе в этом помочь, – повисло тяжелое молчание. Настя раздумывала, а потом тихо спросила.
–То есть моя душа как бы разлучена с телом. Оно там, а я – здесь…Постой, но и ты в такой же ситуации. Ты тоже можешь умереть, – она с беспокойством посмотрела на Максима. Тот уставился в пол, врать ему конечно не хотелось, но и «грузить» Настю лишними опасениями и беспокойствами насчет себя он не мог.
–Со мной немного по другому, я же сюда сам пришел. Давай я тебе лучше о Междумирье расскажу, – нашел он повод, чтобы сменить тему. И начал рассказывать. Начиная с того далекого случая в детстве, когда он впервые увидел Смерть и наточил ей косу. Настя внимательно слушала, они не стали стоять, а присели на мягкие стулья. Рассказывал Максим довольно долго. Попутно он поймал себя на мысли, что вот так долго они еще ни разу не говорили. А еще ему было приятно. Страх отступил, полумрак создавал доверительную атмосферу, а Настя внимательно смотрела на него. Наконец рассказ был закончен. Настя внимательно, уже по-новому осмотрелась вокруг.
–А что нам теперь делать, просто подняться по лестнице? – спросила она у Максима, но ответ получила совсем не от него.
–Не так быстро, – раздался за спиной у Максима зловещий хохот, а Настя пронзительно вскрикнула. Максим узнал голос, и хотя тоже вздрогнул, но обернулся вполне спокойно. В проходе стояла Смерть. Здоровая, метра под три, как тогда в школе. И на призрака она уже не походила. Было от чего испугаться.
–Неужели ты думаешь, что я так просто отпущу Точильщика, хорошего заметь Точильщика, – обратилась она к Насте, капюшон при этом колыхнулся, – нет, да и правила этого вам не дадут сделать. Сначала пройдите весь Путь, а потом мы думаю снова встретимся и поговорим, – с этими словами Смерть растворилась в воздухе.