Придется мне в наказание на ней жениться.
Елена, Знаешь что? Ты неисправим.
Эрдман. Неисправим? Наверное, для серьезной ошибки и для дьявола это можно считать чем-то вроде комплимента?
Эрдман и Елена входят в комнату Булгакова.
Конец Первой части
Часть вторая
Артистический буфет во МХАТе. Буфетная стойка, за ней Ермолай (прототип в частности Фокича из «Мастера и Маргариты»), на стойке большой самовар, лампа с абажуром в форме тюльпана, Столики. Большая часть помещения погружена во мрак. Пусто. Из громкоговорителя звучит идущее на сцене третье действие «Вишневого сада». Ермолай готовит бутерброды с икрой и раскладывает их на блюде.
Из громкоговорителя: Любовь Андреевна. И музыканты пришли некстати, и бал мы затеяли некстати… Ну, ничего… (Тихо напевает.)
Шарлотта. Вот вам колода карт, задумайте какую-нибудь одну карту.
Пищик. Задумал.
Ермолай. Брысь! Брысь!
Пытается прогнать невидимого для зрителя кота.
Пошел отсюда! Аннушка! Аннушка!
Из подсобного помещения выходит Аннушка.
Ты чего мне кошек в буфет напустила!
Аннушка. А я тут что, к твоим кошкам приставлена?
Ермолай. Всю лососину сожрали!
Аннушка. А я что, твою лососину охранять приставлена?
Ермолай. Черт бы их побрал!
Из громкоговорителя:
Шарлотта. Тасуйте теперь колоду. Очень хорошо. Дайте сюда, о мой милый господин Пищик. Ein, zwei, drei! Теперь поищите, она у вас в боковом кармане…
Пищик. Восьмерка пик, совершенно верно! Вы подумайте!
Ермолай, преследуя кота, разбивает чашку.
Ермолай. Вот проклятые, чертово племя! Может, уберешь здесь?
Аннушка. Потом приберу, Ермолай Онуфрич…У меня обед стынет.
Выходит.
Ермолай. Вот гангрена!
Исчезает за стойкой, чтобы собрать осколки разбитой посуды.
Из громкоговорителя:
Шарлотта. Говорите скорее, какая карта сверху?
Трофимов. Что ж? Ну, дама пик.
Шарлотта. Есть! Ну? Какая карта сверху?
Пищик. Туз червовый.
Шарлотта. Есть!.. А какая сегодня хорошая погода!
Ей отвечает таинственный женский голос, точно из-под пола: «О да, погода великолепная, сударыня».
Вы такой хороший мой идеал…
Голос: «Вы, сударыня, мне тоже очень понравился».
Начальник станции. Госпожа чревовещательница, браво!
В буфет входит Качалов. На нем костюм Гаева. Ермолай не виден, но Качалов особым способом стучит по стойке, и на ней появляется стакан водки. Качалов стучит вторично, и появляется второй стакан водки.
Качалов. Выключи это!
Ермолай. Так ведь запрещено, Василий Иванович!
Качалов. Выключи!
Ермолай послушно прикручивает регулятор громкости. С этого момента действие сопровождается негромким бормотанием, которое иллюстрирует дальнейший ход представления.
Меня Фадеев не искал?
Ермолай. Актер?
Качалов. Ермолай, Фадеев это секретарь Союза советских писателей.
Ермолай. Ах, этот! Заходил. Хотел выпить в кредит. Но он же не у нас работает.
Качалов. Так и ушел?
Ермолай. Да нет. Вроде еще где-то бродит по театру.
Качалов. Ты кровопийца, Ермолай! Как ты мог так поступить с товарищем Фадеевым?!
Ермолай. Так у него не было денег.
Встает
Качалов. О, маловер! Сидишь в этом своем буфете и разрушаешь советскую культуру. Как же так можно? И что это за буржуазный предрассудок — деньги. Вдохновение за деньги не купишь. Да ты вредитель!
Ермолай. Прошу покорно меня простить.
Качалов. Не прощаю. Буфетчику, отказавшему жаждущему артисту в столь необходимом подкреплении, не может быть прощения. Запомни навеки. За товарища Фадеева — если потребуется — я всегда заплачу. Запишешь на Качалова. Пиши: «Качалов платит за Фадеева». Сколько я тебе задолжал в этом месяце?