Эта неудача серьезно сказалась на здоровье М.А. Булгакова. Потеря зрения, как позже установили врачи, была вызвана гипертоническим нефросклерозом, бывшим наследственным (от этой болезни скончался отец писателя). Он вновь начал принимать морфий для снятия болевого синдрома. Тогда же, словно предчувствуя неладное, Михаил Афанасьевич стал диктовать супруге окончательный вариант «Мастера и Маргариты».
Февраль 1940 года стал настоящим испытанием как для самого М.А. Булгакова, так и для его родных и друзей – они не отходили от постели больного. Но схватка с болезнью была проиграна и 10 марта 1940 года величайшего писателя, драматурга и режиссера не стало.
На следующий день 11 марта состоялась гражданская панихида в доме Союза Советских писателей. А московский скульптор С.Д. Меркуров сделал с лица покойного посмертную маску.
Похоронен классик русской и мировой литературы на Новодевичьем кладбище, а на его могиле установлен огромный камень, прозванный «голгофой», который когда-то лежал на могиле Н.В. Гоголя – на этом настояла вдова М.А. Булгакова.
По иронии судьбы, знаменитый роман «Мастер и Маргарита» увидел свет лишь спустя двадцать шесть лет после смерти Михаила Афанасьевича Булгакова и прославил его на весь мир. Примерно та же участь ожидала и роман «Записки покойника», и ряд других произведений автора – все они нашли своего читателя, когда сам Михаил Афанасьевич был уже в лучшем из миров.
Мастер и Маргарита
Глава 1. Никогда не разговаривайте с неизвестными
Весной во время непривычно жаркого заката, в Москве на Патриарших прудах появляются два человека. Один – невысок ростом, откормлен, лыс, одет в летнюю серую пару, на его лице огромных размеров очки в черной роговой оправе, а шляпа пирожком помещается в руке. Второй – рыжий, широкоплечий, вихрастый молодой человек в заломленной на затылок клетчатой кепке, одет в ковбойку, жеваные белые брюки и черные тапочки. Первого персонажа зовут Михаил Александрович Берлиоз – председатель правления крупной московской литературной ассоциации (МАССОЛИТ) и редактор увесистого художественного журнала. Второй – Иван Николаевич Понырев, поэт, печатающийся под псевдонимом Бездомный.
Примечательно, что несмотря на необыкновенно жаркий вечер, никто из прохожих не прохлаждался под липами на аллее, параллельной Малой Бронной улице, никто не покупал прохладительные напитки – вся улица была совершенно пустынна.
Оба литературных работника, напившись теплой абрикосовой воды, присели на лавочку лицом к пруду. Внезапно, Берлиоз почувствовал себя нехорошо, безотчетный страх сковал его душу, но тот решил, что просто переутомился и отдых в Кисловодске все исправит. Однако в этот же момент из сгустившегося знойного воздуха внезапно материализовался прозрачный гражданин в жокейском картузике и кургузом воздушном пиджачке. Был он очень высок и худ до неприличия, с глумливым выражением лица. Не веря своим глазам, Берлиоз в ужасе зажмурился, а когда открыл глаза, странное клетчатое видение и впрямь исчезло. Придя в себя, он радостно вернулся к прерванному разговору с Бездомным.
Выясняется, что Берлиоз заказал поэту написать для новой книжки журнала большую антирелигиозную поэму и последний ее даже написал, но редактору она не понравилась. Основное недовольство выражалось в реалистичности образа Иисуса Христа в поэме – он хоть и очерненный мрачными красками, но был как живой. А Берлиоз настаивал на том, что Иисуса Христа не существует вовсе, всё это вранье, вранье и все рассказы о нем. В качестве доказательства редактор приводил известных ученых мужей прошлого, ни один из которых никак и никогда не упоминали Христа.
Увлекшись рассказом о невозможности существования Иисуса Христа, Берлиоз забрался в такие дебри истории, что не заметил появления на аллее первого и пока единственного прохожего. По поводу внешности его не было однозначных сведений. Так, одно учреждение позже описывало его в своих сводках как маленького человека с золотыми зубами и хромого на правую ногу, другому почудился человек небывало высокого роста, с платиновыми коронками и хромающий на левую ногу, а третье заявило, что примет у него никаких не было вовсе.
К действительности ни одно из этих описаний отношения не имело, поскольку был человек просто высок ростом, не хромал вовсе, а недоразумение с зубами оказалось вызвано тем, что слева у него были платиновые коронки, а справа – золотые. Одет он был в дорогой серый костюм, модные серые туфли, в сером же берете, лихо заломленном за ухо, брюнет, с глазами разного цвета: правый – черный, а левый-зеленый, с черными же бровями и тростью с набалдашником в виде головы пуделя – словом, все в нем выдавало иностранца.