— Спасибо, — сквозь зубы процедила я.
Лариса покачала головой и повела свою детвору подальше от места будущих военных действий. Правильно сделала, потому что я не собиралась сдерживаться.
Лифт я не стала дожидаться, а, перепрыгивая через ступеньку, поднялась наверх. Дверь я открыла своими ключами, чего я не делала уже очень давно. Из кухни до меня донеслись довольно громкие голоса. Мама что-то весело щебетала, и другая женщина ей поддакивала. В ней я узнала тетю Наташу — мамину старую подругу. А вот тихий мужской голос мне знаком не был.
— Маша? — Папа едва не подпрыгнул, когда увидел меня. Он тихонечко в уголке поедал соленые орешки, за которые мама наверняка устроила бы ему скандал. — Ты меня напугала!
— Кто там? — я кивнула сторону кухни.
— Тетя Наташа. — Папа подтвердил мою догадку.
— И?
— И… И Петруша…
Петруша? Петруша?! Петруша?!!!
— Кто это? — Теперь я говорила только сквозь зубы.
Папа всегда робел перед таким взглядом у мамы, меня же он видел в таком состоянии впервые.
— М-маша? Ты чего?
Отвечать я не стала. Молча повесив пальто и (о ужас!), даже не помыв руки, я двинулась на кухню. Папа предпочел пока отсидеться в гостиной. Тем более, что там стояла большая ваза с конфетами — мама всегда ее там ставила, когда к нам приходили гости.
Первым на глаза мне попался тот самый Петруша. От одного его вида меня передернуло. Точно его возраст я определить не смогла, но ему где-то было тридцать-тридцать пять. Сальные жидкие темные волосы были зачесаны на бок, крупный нос был весь покрыт черными точками. Ко всему прочему, на нем была светлая рубашка в мелкий цветочек, которую украшали бордовые подтяжки и красный галстук-бабочка. И его, похоже, интересовала исключительно еда на столе.
— Добрый день, — поздоровалась я. Приличия ведь никто не отменял.
— Булочка? Ты раньше, чем говорила.
Маму явно не смущала вся эта ситуация. И мои налитые кровью глаза она тоже не принимала в расчет. Единственной, кто здесь заподозрил неладное, была тетя Наташа. Она поерзала на стуле и неуверенно улыбнулась.
— Здравствуй, Машенька! — сказала она.
— Вот, Петруша, — мама повернулась к мужчине, — это наша Булочка. Я тебе, как раз, про нее рассказывала.
Петруша кивнул с набитым ртом и потянулся за бутербродом с колбасой.
Если раньше я бы просто тихонечко села за стол и страдала, пока гости не уйдут, то сейчас я не собиралась делать ничего подобного. Я прислонилась к дверному косяку и сложила руки на груди. Сощурившись, я посмотрела маме в глаза и сказала:
— Нам надо поговорить.
— Булочка, разве ты не видишь, что у нас гости? Садись за стол!
— Нет, спасибо.
От дружелюбия мамы не осталось и следа. Улыбка исчезла с ее лица, и на нем появилось то самое выражение, после которого я себя всегда чувствовала нашкодившей школьницей. Точнее, так было раньше. Сейчас же я твердо встретила ее взгляд. Мама явно такого не ожидала, и на ее лице появилась растерянность.
— Нам надо поговорить, — повторила я, развернулась и ушла в гостиную.
Там, как я и думала, я застала папу в обнимку с вазой, уже частично лишившейся своих конфет.
— Мама идет, — сказала я. Папа благодарно кивнул и скрылся, как можно дальше. Самым безопасным местом сейчас была комната детей.
Маму долго жать не пришлось. Я слышала, как она извинилась перед гостями и вышла из кухни.
— Ты, как себя ведешь перед гостями! — начала шипеть она. — Знаешь, как мне сейчас было стыдно?!
— А с чего здесь вдруг взялись гости? — не менее свирепо спросила я. — Кажется, я тебя предупреждала, что мне нужно с тобой поговорить!
— А для кого я, по-твоему, все это устроила! Тебе почти тридцать! Ты понимаешь, что часики тикают? Ты понимаешь, что скоро не сможешь забеременеть? Я это все делаю для тебя!
— Для меня? Для меня?! Мама, ты сама себя слышишь? Я разве просила что-то делать? Ты хоть раз поинтересовалась, чего хочу я? Разве я хоть раз говорила, что хочу замуж? Ты хоть раз спросила, какие у меня мечты?
Мама сначала смотрела на меня ошалевшими глазами, но быстро с собой справилась.
— Я лучше знаю, что тебе нужно!
— Да? И, по-твоему, мне непременно нужно выйти замуж и нарожать кучу детей? Да? Да?
— Да! Булочка, я живу на свете больше тебя! Я лучше знаю жизнь!
В миг я поняла, что с мамой спорить бесполезно. Я устало провела рукой по лицу и тихо сказала:
— Я хочу учиться в Англии. И я буду там учиться. Я уезжаю в этом году. Уезжаю на несколько лет. И у меня есть любимый мужчина, но замуж я за него пока не собираюсь. Пойду, только если сама захочу. Тебе придется с этим смириться, потому что я больше не собираюсь делать то, что хочешь ты.