Джесс оказался чертовски неправ насчет этого и поплатился.
Прошел уже час за упражнениями в быстром темпе на снарядах, когда краем глаза Джесс заметил какое-то движение. Он попытался повернуться, однако на нем было несколько слоев одежды плюс гибкая броня, и движения выходили слишком медленными. Он опоздал.
Удар пришелся ему прямо по спине.
А потом Джесс оказался на земле лицом, обращенным к безжалостному александрийскому небу, затянутому белесой дымкой из-за жары. Джесс не мог дышать. Удар выбил весь воздух из его легких, и на миг Джесс испугался, что что-то не так, что его организм сдался и он вот-вот умрет… Однако потом мышцы в солнечном сплетении расслабились, и Джесс сумел сделать вдох.
Обжигающее солнце сменилось тенью, и Джесс узнал ее по коротким волосам, обрамленным солнечным светом. Несколько раз моргнув, он наконец-таки рассмотрел Глен, протягивающую ему руку. Проглотив гордость, он принял предложенную ему помощь, взял ее за руку и поднялся на ноги.
– Какого черта ты допускаешь ошибки, Брайтвелл? – спросила она. В ее голосе не было ни капли сочувствия. Джесс покачал головой, все еще пытаясь отдышаться. – Я же сказала всем быть начеку. Ты не слушал. Если бы оружие ударило тебя на настоящей войне, то от тебя бы сейчас осталось лишь мокрое место.
Джесс и без того чувствовал себя наполовину мертвым. Тренировочное оружие, которое использовали в полку Великой библиотеки, не было игрушечным; оно действительно стреляло и оставляло серьезные синяки.
– Простите, – пробормотал он и спохватился секундой позже, добавив: – Сэр.
Теперь она уже была не просто силуэтом на фоне солнца, Джесс видел предупреждение в ее глазах. «Здесь мы не равны». Забывать об этом было бы глупо, и Джессу нужно было научиться всегда об этом помнить, научиться как можно скорее. Глен не могла оставлять ошибки Джесса безнаказанными, иначе бы это подорвало дисциплину в отряде.
Как сложно побороть эту привычку. Дружбу.
Солдаты их отряда собрались за углом макета здания, который стоял на их тренировочной территории. На улице был палящий зной, как и всегда, и все солдаты выглядели такими же изнеможенными и покрылись потом точно так же, как Джесс. Глен промокнула свое вспотевшее лицо рукавом и крикнула так, чтобы каждый из отряда ее услышал:
– Доложить свою ошибку, солдат!
– Командир, сэр, я забыл, что надо быть начеку, – сказал Джесс. Его голос прозвучал сдавленно, и по той боли, которая все еще жгла ему спину, он понимал, что у него останется знатный синяк. – Но…
Лицо Глен посуровело.
– Вы собираетесь оправдываться, Брайтвелл?
– Нет, сэр! – Он покосился на Тарика, который бессовестно ухмылялся. – Но это был дружественный огонь, сэр!
– О, будем честны. Я не очень дружелюбен, – сказал Тарик. – И я просто выполнял приказ.
– Приказ? – Джесс посмотрел на Глен, чье лицо по-прежнему было непроницаемым. – Вы приказали ему выстрелить мне в спину?
Глен даже глазом не моргнула:
– В реальном мире лучше быть начеку как среди врагов, так и среди друзей. Союзники могут предать, когда меньше всего этого ожидаешь. Надеюсь, синяки послужат тому напоминанием.
Джессу вряд ли нужно было напоминание, и Глен это прекрасно знала. Он не был наивен, вырос, зная, что никому не следует доверять. Доверию Джесс научился совсем недавно, очутившись в компании кандидатов в служащие Библиотеки, проходивших обучение вместе с ним и ставших его друзьями. Таких, как Глен. Которая теперь пыталась напомнить ему, что полагаться на доверие не стоит.
Джесс сглотнул подступившую к горлу злость и произнес:
– Никаких оправданий, сэр. Тарик всегда казался мне способным на предательство.
– Тогда почему же ты зазевался, умник? – спросил Тарик. – Должен признаться, мне нравится играть роль гнусного злодея, сэр.
– Играть? – пробормотал кто-то из отряда, и Тарик театрально прицелился в него пальцем, одновременно сделав глоток воды из своей фляги. Джесс бы даже посмеялся, если бы ему до сих пор не было так больно, однако урок Глен он уяснил… И к лучшему. «Я не могу позволять себе расслабляться, – подумал он. – Я прекрасно знал это с самого начала. Глен просто пытается мне напомнить». Только вот использовала Глен, к сожалению, свои болезненные методы.
– Продолжайте, – безэмоционально сказала Глен, и отряд поспешил выполнять приказ. Никто не ставил под сомнения ее слова. Джесс тоже. – Мы почти закончили тренировку, – сообщила она им и стала расхаживать туда-обратно перед ними, излучая свою энергию, которая, кажется, никогда не покидала ее, неважно, каким длинным и утомительным был для нее день. – Мы должны быть лучшими из лучших. Подставите меня, подставит меня хоть кто-то из вас – и я дам вам такую пощечину, выкинув из армии, что отпечаток моей ладони дойдет до лица вашей бабушки. Ясно?