— Я не могу ее отдать.
— Тогда я вышибу тебе мозги!
— Я сказал, что не могу! Я не сказал, что не хочу!
— Не ври. Она при тебе! Без нее ты бы сюда не приехал.
— Она в пакете у меня на пояснице.
— Достань ее!
— Да не могу я! Я сижу на деревяшке десять сантиметров шириной, ноги у меня на перекладине, и я болтаюсь в воздухе на высоте около двадцати футов.
Половину его слов заглушил шум дождя. Человек внизу начал проявлять нетерпение.
— Я тебе сказал — достань ее!
— Тогда мне придется спрыгнуть вниз! Я не могу дотянуться до завязок! — кричал Мэтлок, стараясь, чтобы тот расслышал. — Я же ничего не могу сделать! И у меня нет оружия!
Человек с большим тупорылым пистолетом отошел от канатов и нацелил луч своего мощного фонаря, и пистолет на Мэтлока.
— О'кей, прыгай! Но одно неверное движение — и я прострелю тебе башку!
Мэтлок откинул планку, ухватился за перекладину для ног, соскользнул вниз и повис в воздухе.
— Убери фонарь! Я ничего не вижу!
— Как же, как же, сейчас! Падай!
Он упал, громко вскрикнул и схватился за ногу, извиваясь от боли.
— А-а-а! Я сломал ногу!
— Заткнись! Давай бумагу! Ну!
— Господи, да ты что! Я же сломал ногу!
— Не повезло! Ладно, давай бумагу! Мэтлок лежал на земле, мотая головой из стороны в сторону.
— Вот тут завязки, — с трудом произнес он. — Развяжи. — Он рванул рубашку, под которой оказался брезентовый пояс.
— Сам развязывай! Живо!
Но все же человек подошел ближе. Теперь фонарь был прямо над головой Мэтлока. Затем луч передвинулся Мэтлоку на живот, и Мэтлок увидел черное дуло пистолета.
Этого мгновения он и ждал.
Резким движением правой руки он схватился за дуло и одновременно, с силой распрямившись, ударил человека в плаще по ногам. Прогремели два выстрела, и отдача чуть не сломала Мэтлоку руку. Человек был теперь под ним — он извивался, бил ногами и свободной рукой, пытаясь сбросить с себя более тяжелого Мэтлока. Мэтлок изловчился и вонзил зубы в запястье руки, державшей оружие, с такой яростью и силой, что почувствовал на губах привкус крови, хлынувшей из руки и смешавшейся со струями дождя.
Человек взвыл от боли и выпустил пистолет. Мэтлок схватил его и несколько раз ударил им человека по лицу. Фонарь валялся поодаль в высокой траве, освещая мокрые листья деревьев.
Мэтлок склонился над оглушенным, окровавленным человеком, который совсем недавно держал его на мушке. Мэтлок тяжело дышал, во рту был тошнотворный вкус крови. Он сплюнул несколько раз, стараясь очистить зубы и горло.
— О'кей! — Он схватил человека за шиворот и дернул. — Теперь рассказывай, в чем дело! Устроили мне западню, да?
— Бумага. Мне нужна бумага. — Слова были еле слышны.
— Значит, это западня! Всю неделю вы меня вели в западню.
— Угу... Угу... Бумага.
— Эта бумага очень для вас важна, да?
— Они убьют тебя... убьют, чтобы получить ее! У тебя нет ни единого шанса, мистер. Ни единого.
— Кто это «они»?
— Я не знаю... не знаю!
— Кто такой Нимрод?
— Не знаю... Омерта! Омерта!
Глаза у человека вдруг стали вылезать из орбит. Какая-то мысль заслонила все остальное в его измученном мозгу. Это было тяжкое зрелище. Слишком он напоминал обезумевшего от ужаса Лукаса Херрона, перепуганного Алана Пэйса.
— Пойдем. Я помогу тебе спуститься.
Но спускаться не пришлось. Человек с залитым кровью лицом из последних сил вдруг рванулся вперед в отчаянной попытке выхватить пистолет из правой руки Мэтлока. Мэтлок отшатнулся и инстинктивно нажал на курок. Кровь брызнула во все стороны.
Мэтлок медленно встал. Над мертвецом еще висел дымок от выстрела, дождь прибивал его к земле.
Мэтлок потянулся в траву за фонарем, и, когда он наклонился, его вырвало.
Глава 28
Десять минут спустя он сидел на огромном клене возле автомобильной стоянки и наблюдал за тем, что там происходит. Новая листва в какой-то степени защищала его от дождя, но его одежда была мокрой насквозь и покрыта грязью и кровью. Белый универсал стоял недалеко от каменных ворот Парусно-лыжного курорта. Все было относительно спокойно: никто не подъезжал, а те, кто уже приехал, будут ждать конца ливня и лишь потом рискнут двинуться в путь. Сторож с автомобильной стоянки, которому он дал десять долларов, разговаривал со швейцаром в ливрее под навесом у входа в ресторан. Мэтлоку очень хотелось поскорее добежать до машины и уехать, но он знал, что его вид насторожит обоих и заставит призадуматься над тем, что же случилось на восточном склоне ущелья. Поэтому оставалось лишь ждать, пока кто-нибудь не отвлечет их или пока они не войдут внутрь.
Ожидание раздражало его. Раздражало и пугало. Он никого не заметил возле домика, из которого приводился в движение подъемник, но это вовсе не значило, что там никого нет. Ведь человек от Нимрода вполне мог прийти вдвоем с кем-то, кто сейчас тоже выжидает, как и сам Мэтлок. И если найдут мертвеца, то его, Мэтлока, схватят, убьют — если не из мести, так из-за корсиканской бумаги.
Выбора у него не было. Он исчерпал все свои силы, все умение. Он оказался игрушкой в руках Нимрода, как был игрушкой в руках людей из министерства юстиции. Он позвонит Джейсону Гринбергу и поступит так, как тот скажет.