БУМАГИ НЕ ЛГУТ
Название: Бумаги не лгут
Автор: Мэйв Хейзел
Серия: Роскошная любовь, книга 1
Перевод выполнен каналом Wombooks (https://t.me/wombooks)
Перевод: @dashishe
Редактура: @monanasyaa
Оформление: @aennaea
Внимание! Текст предназначен только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу-переводчика строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного чтения, запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.
ГЛАВА 1
Эсмерей
Не более тридцати минут назад я кралась на цыпочках по краю крутого обрыва, испуганно оглядываясь через плечо. Даже если тропинка позади вела к дому, я вздохнула с облегчением, при виде пустоты, которую скала рассекала пополам.
Дорога домой означала брак с человеком, которого я ненавидела всю свою жизнь, безопасный выбор, в то время как пропасть, которую многие бы испугались, олицетворяла свободу.
Нужно принять решение, и я давно думала, что смирилась с тем, что иду по безопасному пути, но когда увидела выражение его глаз…
Это не было похоже на те уважительные или даже любящие взгляды, которые могла видеть во взглядах моих шуринов, когда они шли к алтарю. Это была настоящая одержимость.
И я прыгнула с обрыва.
— Ты ела сегодня? — спрашивает мама, когда рассматриваю себя в зеркале.
Свадебное платье плотно сидит на мне, ниспадая на ноги, как балетная юбка, но гораздо длиннее. Точно так же, как наряд, который надела сегодня, был выбран за несколько месяцев до этого, без учета моего мнения, жизнь была тщательно продумана задолго до моего рождения.
В этом платье нет ничего, что кричало бы... обо мне. Такое ощущение, что живу в чужой шкуре, что я незваный гость в своем собственном теле, и как бы ни старалась выбраться, хозяин слишком упрям, чтобы освободить меня.
Я встречаюсь взглядом с мамой в зеркале. Если бы я была незнакомкой и нужно было угадать, кому принадлежит этот знаменательный день, то поставила бы на нее все свои деньги. Дело не только в высоком и аккуратном каштановом пучке на макушке или чрезмерном макияже, но и в выборе одежды.
Белое платье — то, в котором она выходила замуж за папу, и то, в котором была на свадьбах всех моих сестер. Теперь, когда изменилось наше финансовое положение, она полностью преобразилась и больше не похожа на дешевую занавеску.
Мы побывали на достаточном количестве свадеб, чтобы знать, что никто не надевает белое на тех, где она не невеста, разве что назло. И я спросила, зачем она это делает?
Мама сказала, что носит его, потому что это напоминание о том, как изменилась ее жизнь, когда они с папой поженились, и, более того, это доказательство того, что мы можем обрести такое же счастье, как она.
Вранье.
Это все еще о ней. Это всегда было о ней.
Я с сомнением щурюсь, видя ее явное беспокойство. Морщинки от улыбки появляются на красных губах, когда она делает шаг вперед, ее ладони ложатся мне на плечи, а радостное выражение исчезает с лица.
Мамины темные глаза скользят вниз, к моему животу.
— Я думаю, тебе следовало бы поумнеть, прежде чем идти к алтарю раздутой в присутствии будущего мужа, — она приподнимает подбородок и успокаивающе сжимает меня в объятиях, что противоречит резким словам, срывающимся с ее губ. — Сядь прямо.
Воздух в легких застревает в горле от едкости в ее голосе. Я успеваю заметить ее обычную неестественную улыбку, прежде чем высвободиться из-под прикосновения и повернуться к ней лицом.
Она ничего не может с собой поделать, не так ли?
Это может быть мой последний день на свете, и она все равно найдет способ сделать все, что в ее силах. Она заботится только о себе и о том, что люди думают о нас — только потому, что впечатление, которое мы производим, в конечном счете отражается на ее репутации.
Я ожидала, что в день моей свадьбы она пойдет на малейшую жертву, сделав вид, что ей не все равно на меня, но я склонна забывать, что никто на самом деле не имеет для нее значения.
Кроме Сиэль.
В улыбке, которой я одариваю ее, нет ничего, кроме сарказма.
— Мне нужно несколько минут побыть одной.
Пошла ты — это на самом деле то, что я хочу сказать, то, что я всегда хотела сказать.
Мама кивает и останавливается, положив руку на дверную ручку, указывая на мой живот своим острым ноготком.
— Исправь это, — говорит она, подняв брови, прежде чем выйти из комнаты.
Я показываю средний палец, когда пятеро моих сестер входят внутрь, и вопросительно смотрят на меня.
Я прижимаю руки к телу.
— Мама, — объясняю я.
— Поняла, — фыркает Навия, старшая из нас. — Что случилось?
— Как обычно, — отвечаю и мои глаза искрятся при виде их нарядов. Они одеты в светло-голубые платья, и я не могу решить, которое из них красивее.
— Она теряет свою последнюю дочь. Возможно, ей грустно, — Илори пытается защитить мамину позицию, демонстрируя свою невинность, несмотря на то, что мы одного возраста.
Тейлор смеется.
— Мы были рождены, чтобы быть женатыми, Илори.
Печально, но факт. В тот день, когда нам исполнится восемнадцать, если быть точным, не раньше и уж точно не позже.
— И у нее есть еще одна дочь, — шепчу я, но девочки игнорируют мой комментарий. Они не считают Сиэль нашей сестрой, и как бы мне ни хотелось думать так же, я не могу. Я была там, когда она родилась, а они никогда ее не знали.
Поворачиваясь к зеркалу, еще раз осматривая свой наряд, я беспокоюсь о своей внешности не из-за будущего мужа, а потому, что выгляжу как незнакомка, а я не хочу, чтобы моя жизнь была такой. Замужество не должно полностью стереть мою индивидуальность.
Рейвен, моя самая близкая сестра, выходит вперед и протягивает мне коробку. Я смотрю на нее, ища в карих глазах разъяснения.
— Я подумала, что тебе нужно вернуть частичку себя, — она улыбается. — Открой это.
— Тебе это так понравится, я просто уверена! — кричит гиперактивная сестра, Виктори.
Я открываю его дрожащими руками, и теперь уже разорванная упаковка обнажает великолепный золотой бант. Провожу пальцами по его форме, и тело мгновенно расслабляется при виде одной из моих самых любимых вещей в мире. Мужчина, ожидавший меня у алтаря, запретил надевать какие-либо банты, потому что теперь я женщина, но в этот момент мне все равно.