3
Джелли Ролл вытер огромными ручищами вспотевшее лицо и тяжело опустился на стул.
— Итак, — начал допрос комиссар Краст, — вы весь вечер находились возле черного хода?
Толстяк вскочил и раздраженно выпалил:
— Я уже десять раз рассказывал вашим…
Комиссар вытянул вперед толстый указательный палец и с силой вдавил его в живот южноамериканца.
— Спокойно. Расскажешь мне еще раз.
Джелли Ролл рухнул на место и нервно затеребил пуговицу на воротнике рубашки.
— Да, — ответил он уже спокойно. — Я весь вечер был на месте, у черного хода.
— Чтобы попасть в апартаменты Перелли, надо пройти через заднюю дверь?
— Необязательно. — Раздался тихий женский голос.
Краст повернулся к соседнему столу, где сидели служащие «Лаки-клуба». Там же были Джанни и Вальтер. В другом конце зала агенты сыскной полиции допрашивали клиентов.
— Кто вы? — спросил комиссар девушку, подавшую реплику.
— Гардеробщица. Я хочу сказать, что есть другой путь из клуба наверх.
— Ну, конечно, — торопливо подтвердил Джелли Ролл. — Я не подумал о нем. Около туалета есть другая дверь, которая ведет в коридор, туда, где лифт. Но она всегда закрыта на ключ.
Краст подозвал полицейского.
— Сходи-ка в туалет, — и увидев недоумение на лице подчиненного, добавил: — Там есть дверь в коридорчик внутреннего лифта. Проверь ее. — И снова повернулся к Масиасу. — А ты не оставлял свой пост?
Толстяк задумался и посмотрел в потолок.
— Ты заходил к Перелли? — не дождавшись ответа, спросил комиссар.
— На минутку. Перед самым открытием. Около девяти.
Вернулся полицейский:
— Дверь закрыта на ключ. Замочная скважина в рядке.
Краст кивнул и продолжал допрос.
— А ты не заходил к хозяину около полуночи?
— Нет, нет, синьор, — испуганно ответил толстяк.
— Были ли в сейфе деньги?
— Конечно. Перелли всегда держал у себя большие суммы.
Комиссар поднялся и грузно навис над столом.
— Мы еще вернемся к этому. — Он повернулся к Джанни и к Вальтеру. — А вы оба следуйте за мной.
4
Кабинет Перелли обрел обычный респектабельный вид. Труп убрали, эксперты заканчивали свою работу. Краст уселся в глубокое кресло и обратился к Джанни:
— Итак, юноша. Повторите вашу историю.
— Бонелли хотел поговорить с хозяином, и я проводил его сюда, предупредив Джелли. Бонелли остался в коридоре около лифта, а я постучал в дверь кабинета, потом вошел…
— Он пробыл там пару секунд и выскочил, как укушенный, — вступил в разговор Вальтер.
— Тебя никто не спрашивает, — Краст бросил на него недовольный взгляд.
— Но, старина, раз уж с этого момента наша история идентична… — улыбнулся журналист.
— Заткнись. И не называй меня «старина». — Он снова обратился к Джанни. — Продолжайте.
— Я вышел и позвал его.
— Вы не заметили время?
— Было десять минут первого.
— Масиас сказал, что вы отсутствовали более двадцати минут.
— Знаешь, старина, — снова вмешался Вальтер. — Мы осмотрели все кругом. Мы хотели…
— Ты всюду суешь свой нос, — рявкнул Краст. — Сунулся даже в сейф: мы нашли твои отпечатки. А этот парень оставил следы только на дверной ручке.
— Ее Величество Пресса свободна, — с шутливой торжественностью произнес Вальтер.
— Ты плохо кончишь. Факт нашего давнего знакомства не дает тебе права лезть, куда не положено, но хоть что-нибудь нашел?
— Труп на полу. Ты ведь тоже его заметил, Орлиный глаз?
Краст нахмурился и угрюмо закончил:
— Ладно, пошли вниз. У нас еще куча работы.
5
Просторный зал «Лаки-клуба» был залит мертвенным светом флюоресцентных ламп и напоминал зал ожидания провинциального вокзала. В самом углу полицейские продолжали допрос клиентов. На столиках беспорядочно громоздились дымящиеся кофейники, чашки, сахарницы, пепельницы, полные окурков. В воздухе плавало облако серого табачного дыма.
Когда комиссар вошел в зал через заднюю дверь, к нему подскочил полицейский офицер.
— Комиссар, там толпа журналистов и фотографов. Они пронюхали, что Бонелли здесь, и рвутся сюда.
— Ни в коем случае не впускать эту банду, — устало выдохнул Краст. — А теперь доложи обстановку.
— Мы заканчиваем. Обнаружили парочку подозрительных: один мошенник из американцев, второй сидел за подделку документов. Несколько проституток. — Он отпил добрую половину чашки обжигающего кофе и, даже не поморщившись, продолжал: — Дюжина провинциалов и иностранцев. Пока никого не отпускаем. Но некоторые начинают нервничать.