Салфетки алькова пропитались обидой и ужасом - вот тогда Принцесса решилась действовать. Что ж, теперь у нее нет листа, нет прочного и безопасного места - но из него когда-то были вырезаны ее неудобные платья! Тогда она полезла в файл, содрогаясь всем телом от его хруста. Одно платье стало Гневом, другое - Обидой, а все остальные - Страхом, Ужасом и Безнадежностью. Никогда она их больше не наденет, и пусть теперь мерзкий файл вмешает ее неприглядные, страшные чувства!
Сначала это ей помогло, она успокоилась. Унесла "плохие" салфетки и тоже спрятала их в файл. А потом улеглась в постель и стала грезить. Как и положено принцессам, она грезила об очень серьезных вещах. Она не знала, как это называется, но думала о бытии. Когда есть свет и когда Катя, Наташа или Старый Мыш видят ее, она есть. И думает, что есть именно так, как хочется именно ей, но вот это - настоящее заблуждение! Она есть так, как придумывает ее Катя. Самым настоящим образом Бумажная Принцесса есть, когда на нее смотрит кошка Валькирия - тогда она есть несомненно, потому что ее вот-вот может и не стать! Каким-то образом она есть даже сейчас, когда ее ну совершенно никто не видит и не слышит. Это самое "есть" никак не связано ни с ее видом, ни с ее чувствами, и она его совершенно не понимает!
Эти бессловесные мысли так переполнили синий ящик, что в ужас пришла не только Принцесса - она спряталась в складки салфетки и ждала, дрожа, исчезнет она или нет, - они коснулись даже Летучего Мыша, и он затрясся от страха - от двойного страха: Принцессиного и собственного, что его широкие крылья оторвутся наконец, и что он по-настоящему полетит на пол, в первый и последний раз в жизни. А там его либо схватит кошка, либо выметут веником.
Катя три дня пролежала в кровати с Валькирией и телефоном - без книг, без русалочьей тетради и без компьютера. Может быть, она стыдилась, может быть, пугалась - но и грустила очень, очень сильно, хотя и не плакала. Родители ворчали за дверью, что дочка совсем неуправляема, не разговаривает и не хочет есть.
На четвертое утро Валькирия пружинисто спрыгнула на пол, а Катя, по своему прежнему обыкновению, встала, умылась и даже сделала зарядку. В эту ночь Бумажная Принцесса нашла спичечный коробок и сумела его открыть. Она кидала спичку за спичкой, как дротики, в надежде достучаться до Старого Мыша. Пока она метала спички, ей и в голову не приходило о чем-то думать или что-нибудь чувствовать. Когда спички кончились, она крепко пнула второй коробок, наполненный чем-то тяжелым. Катя хранила там мелкие гайки, винтики и шайбочки от папиного детского конструктора. Чуть не разорвавшись, Бумажная Принцесса подняла обеими руками алюминиевую шайбу да и ударила изо всех сил о стену!
Старый Мыш собрался с силами и пронзительно закричал:
- Катя, Катя, выпусти Принцессу!
Наполовину оторвался и свернулся в трубочку. Великанская девочка поняла! Сначала Принцесса услышала гром шагов, потом шорох и смешки - это Катя послюнила палец, аккуратно помазала Мыша, наклеила на место и разгладила; оба судорожно хихикали и оба знали, что следующего раза старик не переживет, он и так чуть не разорвался.
Потом девочка тихонько выдвинула синий ящик и подождала, пока Бумажная Принцесса не усядется на ее ладони. Только после этого Катя принесла очень вежливое извинение за то, что предала подругу забвению. Принцесса слегка поклонилась и извинение приняла. А потом спросила:
- У тебя что-то получилось?
Катя буркнула в ответ:
- Не так, как хотелось бы. Некрасиво получилось. Не как у Изабель.
- Расскажешь?
- Ой, нет!
Бумажная Принцесса принесла ответные извинения, и инцидент был исчерпан.
Через несколько дней Принцесса заметила новую угрозу: Наташа все еще валялась лицом вниз и служила ковриком для мыши, а Катя забыла о ней.
- Катя! - попросила Принцесса. - Переверни, пожалуйста, Наташу. Ей тяжело.
- Ага.
Перевернула. Но русалка осталась неподвижно лежать на берегу, то ли мертвая, то ли в крепком волшебном сне. И ничего с нею не происходило больше.
Прошел еще день, еще, много-много дней. Мыш все молчал и цеплялся за стенку синего ящика, словно альпинист; Наташа не подавала признаков жизни. А между Катей и Бумажной Принцессою повисло какое-то странное напряжение. Может быть, Катя стыдится ее? Катя сильно подросла, и у нее возникла большая проблема - носить ей бюстгальтер или нет? Тут уж плоская Принцесса не могла подать никакого разумного совета...
Как-то раз Катя сидела за столом с Принцессой на плече и пыталась читать "Анну Каренину" - то с начала, то с середины, то с конца. Принцесса успела увидеть, как одному князю снится сон о поющих женщинах-графинчиках, и тут за дверью послышались дружные шаги, а потом стук. Катя сделала знак, принцесса спорхнула на страницы, и девочка моментально захлопнула книгу. Стало очень темно, и Принцесса расслышала только:
- Дочка, побыстрее! Мы идем.
А потом стели что-то хрустальное графинчики-женщины, Принцесса оказалась в мире, похожем на тот, что возник в тетрадке Наташи. Легкомысленный князь Стива, анна и Вронский с Карениным в придачу, Кити и Левин шли своими путями и гостью не замечали. А вот толстый старичок, отец Кити, мечтательно улыбнулся и купил у торговца какой-то пустячок, когда Бумажная Принцесса пролетала мимо его Но зато писатель Сергей Иванович Кознышев, который как раз ловил рыбу, когда Принцесса уселась ему на плечо, тут же заулыбался. Клева не было, поплавок неподвижно дремал, но Сергей Иванович с любопытством оглядел речку и выловил из воздуха какую-то мысль - Принцесса так и не поняла, какую именно, ведь в воздухе витают мириады мыслей, только и ждут, пока кто-нибудь их не заметит и не свяжет с другими мыслями - но, видимо, удачную. Бумажная Принцесса была не против того, чтобы составить компанию Кознышеву, но тут книга раскрылась, и Катя вынесла ее в свой мир.
Принцесса, усевшись на ее плече, твердо сказала:
- Я больше не хочу жить в ящике! Там невыносимо скучно!
- Ладно! - ответила Катя. - Пусть там будет мой дневник.
- А Наташа? - в ужасе прошелестела Принцесса, но Катя уже выдвинула синий ящик, схватила тетрадь и упрятала ее в самый дальний угол, а Наташа так и не проснулась. Обиженная чем-то, Катя с грохотом задвинула ящик - Летучий Мыш вздрогнул, мгновенно свернулся в трубочку, упал на пол, и сквозняк погнал его; Валькирия моментально подхватила бумажную трубочку и унесла под кровать. Остался от Мыша молчаливый бледный призрак из засохшего клея. Бумажная Принцесса на минуту оцепенела, а когда смогла, заговорила, серьезно глядя на девочку:
- Мы не договорили, Катя...
- Жалко Мыша. Я не верила, что он живой.
- Так для этого нужно умереть? Чтобы ты поверила?! - разъярилась Принцесса.
- Что ты, я верю...
- Я не буду больше жить в ящике!
- Хорошо, хорошо!
- Катя, ты меня стыдишься? Зачем так захлопывать книгу?
Девочка насупилась:
- Ну, мама говорит, что я занимаюсь глупостями. Извини. Ты хочешь жить на столе?
- Нет, лучше клади меня в книгу. Вместо закладки. Там очень интересно!
Катя раскрыла глаза, и они заблестели, словно черные звезды. Жаль, что сама Катя этого не видела - а могла бы узнать, что поэты не лгут и что черные звезды иногда появляются среди бела дня.