— Что-нибудь интересное? — язвительно спросила Морген. — Нет?
Маг поправил очки и равнодушно пожал плечами.
— Меня зовут Роберт, — сказал он. — Отдел…
— Уголовных расследований, я помню, — раздраженно прервала его Морген. — Я вас видела всего-то позавчера. Поверьте, такое забывается не скоро.
— О, — ответил Роберт. — Польщен.
— Я не это имела в виду!
— Тогда давайте к делу. Подпишите вот тут и тут, что вы никаких претензий не имеете.
Морген сцепила руки на коленях. Ей стало холодно.
— Для… чего? К чему претензий?
— Мой напарник — благодушный болван, — доверительно сообщил Роберт женщине. — Уговорил меня не писать в отчете подробности вашей с нами встречи. Так что мы приносим извинения, и вы можете быть свободны.
— И… почему так?
— Не знаю, — развел руками Роберт. — Может, вы ему понравились. Хотя, признаюсь сразу, вы не в его вкусе, скорее в моем. Ну, это сейчас неважно. Давайте-ка мы вот тут с вами распишемся… а, да. Ваш красавец — это я имею в виду Эвано — объявился сам. Сдался в одно из отделений маг-бригады. Попросил отпустить взамен вас.
Неожиданное признание Роберта о вкусах напарников, прозвучавшее мимолетом, выбило Морген из колеи, а уж известие о сыне и вовсе застало врасплох. Она заморгала, чувствуя, как сдавливает горло, но слез сдержать не могла.
— Ну-ну, — недовольно сказал Роберт. — Не разводите сырость. Ничего ему не грозит, если он все подробно расскажет. Крест на щеку он же не получил, да и в крупных происшествиях не засветился. Отправится на отработку, скорее всего. Ну, с деканатом будут проблемы. Если не дурак, справится.
— Н-не дурак, — сквозь слезы ответила Морген. Она моргала и терла щеки руками, но успокоиться никак не выходило. — Но он не учится, бросил…
— Ну и зря, — рассудительно сказал Роберт. — Без специальности разве что в чистильщики берут. Вы ему скажите, пусть присмотрится, когда отрабатывать будет, может, потом еще сам побежит поступать.
Час назад ей казалось, что жизнь закончена, и они оба окажутся в тюрьме или где-нибудь в Саржино, а сейчас этот спокойный и отчего-то язвительный человек сообщил, что все еще может быть наладится.
— Вы больны, — сказала она ему.
Роберт скривился.
— Ну и нафига вы рассказали это моему напарнику? — сердито спросил он. — Вам не кажется, что это мое личное дело? Он мне уже плешь проел.
Морген сердито нахмурилась сквозь слезы.
— Я не могу молчать, понимаете? Таких, как вы, каждый день на работе вижу. Приходят, когда едва-едва можно успеть что-то сделать. Или… когда уже нельзя.
— Фея Моргана, бес возьми, — с досадой сказал Роберт. — Ладно, проехали.
Весенний ветер
Дежурный отдал ей сумку, телефон и плащ. Морген расписалась в толстом журнале и, щелкая по экрану ногтем, пошла наверх. Батарея почти села, неотвеченных вызовов было всего два — от начальства и от Кирилла.
Морген с досадой охнула: вот об этом она вообще не подумала, что теперь с работой будет? Начальник-самодур, мог как наплевать на ее отсутствие, так и уже заочно уволить.
Захотелось догнать идущего впереди Роберта и поскандалить — но Морген вовремя вспомнила, что она сама во всем виновата, и ее отпустили постольку поскольку. Судорожно сжимая телефон в руке, она шагала по серым переходам подвала, стараясь не упустить из виду сутулую худую спину мага.
На небольшом крыльце Морген на миг растерялась, зябко кутаясь в тонкий плащ. За узкой полянкой стоял темной стеной лес, и только спустя несколько секунд Морген сообразила, что она на территории Института, и это просто край Старого парка. Нужно будет взять правее, и за ним — один из главных выходов. В этой части кампуса, за Чайным домиком, она не бывала — да и то, сколько лет назад она тут училась, уже и не вспомнить.
Еще бы она так не сглупила, собираясь. Нервничала, да и этот маг, который ее поторапливал… в результате, она вышла из дому в легком плаще, платье, — и почему-то на шпильках. Досадливо прикусив губу, Морген разглядывала свои парадные туфли, размышляя, каким-таким извивом мысли ей пришло в голову надеть именно их.
И сейчас через полгорода ей придется — такой красавице, ага, — ехать домой. Из-под летнего плаща торчит край измятого платья, стрелки на колготках. Отличное завершение всего «приключения». И это ладно, Морген уж как-нибудь вытерпела бы, но холод она не переносила. Несмотря на солнечную погоду, пронизывающий ветер тут же проник под ее тонкую одежду и впился когтями под ребра.