Донно развернулся и отправился к кофе-автомату в холле. По дороге он перебирал в уме знакомых, которые могли бы помочь — и снова подосадовал, что не поговорил с Морген.
Роберту было уже тридцать восемь — и Донно не трогало, что напарник, когда в шутку, а когда и со злостью, называл его «мамочкой», — слишком пренебрежительно относился к своему здоровью.
Так ничего и не придумав, он вернулся и поставил по пластиковому стаканчику перед Совой и Робертом.
— Да, тот пацан, Донно, слышь, — сказал Сова. — Прошел регистрацию. Выдали ему направление к нам, но оно необязательное. Думаю, может, съездить, потолковать. Ну, под крылышко взять, воспитание будущих кадров, все дела…
— Как его теперь зовут? — спросил Донно.
Роберт хмыкнул:
— Ожидаемо. Лейтэ.
— Это откуда? — спросил Донно.
— Сейчас не вспомню точно, у какого-то короля из гэлльских легенд был такой меч. В общем, как всегда, у них…
Роберт умолк, вздохнув. Сова побарабанил пальцами по стаканчику: все они вспомнили Паладина. Погибший в прошлом году коллега, закадычный приятель Совы, тоже был из «слышащих правду».
Очень редкая и ценная способность. Мало кому из ее обладателей она приносила счастье, но такие уж они были люди, особенные. Только по выбираемым именам можно было судить о том, что они из себя представляли: Паладин, Ивейн, Бедуир и тому подобное.
И так случалось, что выбранные при регистрации в Институте парасвязей имена как нельзя лучше подходили магам. Чаще, конечно, происходили казусы, и некоторые бедолаги, до конца жизни ходили с выспренными или откровенно смешными, детскими прозвищами, которые изменить было никак нельзя. Все эти Рованиэли, Граушдортсаги, Пегасусы… Да и взять того же оперативника Сову — уж на лупоглазую птицу маг был похож меньше всего, крупный светловолосый здоровяк с лисьими глазами.
Несмотря на то, что все больше появлялось противников закона, по которому маги, проходящие регистрацию в Институте, отказывались от старых имен и выбирали новое, в ближайшем будущем отменять его никто не собирался.
— Позвоню Сагану, — вдруг сказал Донно, следуя своему ходу мыслей. — Возьму телефон Каролуса, и сдам тебя.
— Старому некроманту на опыты? — возмутился напарник. — Но тогда уговор: если тот ничего не найдет, ты мне целую неделю будешь кофе покупать, и отстанешь со своими докторишками.
С первой половиной задуманного вышло не так гладко: Донно позвонил, когда Саган был на дежурстве.
Их старый знакомый, мастер боя и маг-огневик, работал в службе городского патруля, с напарницей выезжали по вызовам. Несмотря на то, что Гражин считался безопасной зоной и приливов — крупных прорывов пространства — в нем не происходило, но сквозь точечные прорехи тем не менее на улицы проскальзывали опасные существа.
Это если не считать всякой местной нечисти — впрочем, в городах она редко появлялись, экологическая обстановка все ухудшалась, и большинство полумифологических существ уже попали в список Национального фонда охраны парабиологических сущностей.
— Алло, привет! Давно не звонил! — заорал в трубку Саган и выругался в сторону.
Шорох и скрежет.
— Анна спрашивала о вас, — пропыхтел мастер боя и снова выругался.
— Ты что, на дежурстве? — спросил Донно.
— Да, тут тварь такая попалась, устойчивая к магии, вывернулась из ловушки… а, б-бес тебя возьми!
— Ты совсем, что ли, сдурел, на дежурстве трубку брать? — разозлился вдруг Донно. — Перезвони потом! Давай осторожнее!
С досадой щелкнул кнопкой отбоя и пробормотал: «Вот балбес».
Вторая часть и вовсе обломалась. Саган отзвонился после дежурства, продиктовал ему номер Каролуса, но старый некромант отказался осматриваться Роберта.
— Проклятье? — спросил он.
— Нет, не проклятье, — ответил Донно. — Он терял сознание, еще у него…
— Мне это неинтересно, — отрезал Каролус. — К тому же вы недавно подгадили мне, одного из самых приличных диагностов госпиталя задержали у себя, сорвали план работы отделения.
Каролус ворчливо принялся перечислять проблемы отделения — по большей части они на самом деле проистекали из-за эксцентричности заведующего, — но Донно отвлекся, сопоставляя факты. Он не заглядывал в документы Морген, знал только, что та врач. Вот и совпадение, бес возьми.
Если Каролус говорит «один из самых приличных диагностов», то в переводе на общечеловеческий это близко к гениальности. Надо же, а по виду не скажешь: вполне себе обычная сорокалетняя дамочка, хоть и хорошо сохранившаяся.
Дурацкая идея внезапно мелькнула в голове, и Донно даже хмыкнул.