– Капитан Каштанов, – сказала Кристина, если вы не возражаете, я хотела бы обсудить инцидент наедине с Антоном. Вы получите соответствующее заключение уже сегодня вечером.
– Как бы там ни было, – отвечал Кирилл Андреевич, – а от миссии тебя, скорее всего, отстранят, сынок. Мне очень жаль.
С этими словами капитан вышел из палаты. Приборы жизнеобеспечения зафиксировали резкое повышение пульса. Антон с молящей надеждой во взгляде посмотрел на Кристину.
– Кристина, пожалуйста!
– Антон, ты принимал препарат?
Антон ответил, что да.
– Капитан прав, Антон. С такой вещью, как навязчивые образы, тебе нечего делать в космосе, и ты это понимаешь! Представь, какой угрозе ты подвергнешь миссию и окружающих тебя людей!
Внутри Антона рушился мир. Его бомбил астероидный дождь. На поверхности мира высыхали и испарялись океаны, от него откалывались материки и уплывали в черную пучину отчаяния. На глазах у Антона выступили слезы.
– Мне очень жаль, Антош, – сказала Кристина, пододвинув к койке стул. Но главное сейчас – твое здоровье. А оно наладится, будь уверен!
Антон мимолетным жестом смахнул слезы и улыбнулся.
– Да, все будет хорошо.
До старта «Икара» оставалась всего неделя. Об этом трубили все средства массовой информации, и даже на огромном табло в самом центре Москвы был установлен таймер с обратным отсчетом.
Антон сидел у себя в квартире, на двенадцатом этаже четвертого подъезда, и смотрел телевизор. За стеной, дребезжа кухонной утварью, возилась Вика.
– Да, наш экипаж находится в полной готовности, а техническая подготовка «Икара» завершается уже завтра, – говорил в микрофон капитан Каштанов. Корреспондент задал следующий вопрос.
– Кирилл Андреевич, а какова вероятность…
Антон выключил телевизор. Зайдя на кухню, он набрал из крана стакан воды и запил таблетки. Подошел сзади к жене, обнял ее, поцеловал в шею.
– Так вкусно пахнет, – сказал он.
– Просто борщ, ничего особенного! Ай, щекотно!
– А я не про борщ!
Еще раз поцеловав жену, Антон вышел из кухни, накинул легкую весеннюю куртку и начал обуваться.
– Я в магазин!
– Не забудь купить консервированного хлеба, наш почти закончился!
– Если найду, ты же знаешь, какой на хлеб нынче дефицит! – крикнул Антон через закрывающуюся металлическую дверь.
Проходя с тележкой между почти пустых полок с выпечкой, Антон с трудом отыскал последнюю банку консервированного хлеба. Вдруг его тележку сотрясла другая, такая же тележка из ультрамаркета, заехав ему по икрам. Резко обернувшись, Антон увидел перед собой ребенка с головой ящера.
– Опять двадцать пять, – дрожащим голосом прошептал Антон, пытаясь сохранять спокойствие.
Тут малыш стянул с головы резиновую маску. Взгляду Антона предстал симпатичный мальчуган со светлыми волосами.
– Простите, дяденька! – сказал он и укатил, следуя на гневный зов своей матери.
Антон с облегчением вздохнул и толкнул тележку в направлении касс. Выйдя из-за угла стеллажей без выпечки, он застыл на месте. Дыхание снова перехватило, он испустил сдавленный писк, панически озираясь по сторонам. Весь, абсолютно весь торговый зал огромного ультрамаркета кишел ящерами! Они протягивали свои склизкие лапы к полкам, рассчитывались банковскими картами на кассах; огромных размеров ящерица-кассир с дрожащим, как желе, безобразным подбородком болотно-зеленого цвета, перекладывала товары с ленты в пакеты; ящер-охранник агрессивно шипел на ящера-посетителя, расправив воротник и обнаружив его внутренние белые перепонки. Ящеры были повсюду: они терлись об Антона, задевая его своей твердой, как камень кожей, оставляя на его одежде сгустки фиолетовой слизи, беспрестанно задевая его ноги шипастыми хвостами. Вокруг царил омерзительный хор клокочущих звуков, словно треск каких-то неправильных цикад. Воздух пропитал тошнотворный запах болотной гнили.
– Спокойно, все это нереально! – глубоко дыша, плавая в этом черно-зеленом море, говорил себе Антон.
Тут прямо перед ним возник ящер, практически упершись своим продолговатым рылом в щеку Антона. Обнажив свой пульсирующий, двоящийся язык, ящер прошипел:
– Друг, перепродай банку хлеба.
Антон зажмурился и неистово закричал. Крик заполнил все пространство снаружи и внутри. Кроме него Антон ничего не слышал, словно выстроил из этого крика защитный барьер. Неожиданно для самого Антона, крик оборвался, будто ухнул вниз на экстремальном аттракционе.
Антон осторожно открыл глаза и увидел перед собой ночное небо с четырьмя спутниками в стадии новолунья. Четыре серпа разных размеров повисли на черном полотне чужого неба. Вокруг спутников мерцала богатая россыпь звезд. Антон почувствовал, что лежит. Стекло его шлема запотело. Белый скафандр был перепачкан в вязкой грязи. Осторожно покрутив головой, он увидел лежащих рядом с ним Леху, Юру и командира корабля Каштанова. Они лежали на сером песке, из их скафандров торчали провода, уходившие под землю. Все были либо без сознания, либо мертвы, этого Антон понять не мог. С противоположной стороны мелькнуло движение. Он повернулся и увидел двух человекообразных рептилий с какими-то приборами в руках. Антон не взялся бы описывать эти приборы, потому как не видел ничего подобного за всю свою жизнь. Возможно, это было оружие. Ящеры приближались. Он не мог пошевелить ничем, кроме шеи, да и это движение доставляло ему немало страданий.