Мы впервые оказались лицом к лицу после моей дурацкой истерики с объятиями. Тогда, уложив меня спать, в каюту он больше не вернулся.
Дамиан смотрел на меня как всегда – пристально и невозмутимо. Он пах полынью и мятой: должно быть принял душ. Уж лучше б вонял пеликанами и рыбой!
– Вечером мы прибудем в Байя-Тортугас, – сообщил он за завтраком. – Нужно заправиться и пополнить бак с водой.
Я понятия не имела, где находится Байя-Тортугас, но возможность заправиться означала, что это порт или яхтенный причал – а значит, там будут люди.
Дамиан меня предупреждал: только без глупостей.
Я кивнула и доела завтрак.
Посмотрим.
Мне захотелось сбежать еще сильнее.
Когда показался гористый берег Байя-Тортугас, уже стемнело. Я подозревала, что это неспроста. Дамиан выбрал позднее время, чтобы привлечь как можно меньше внимания. Яхта вошла в гавань, и мое сердце забилось быстрее. У меня будет несколько часов; нужно хвататься за любую возможность.
Я подошла к зеркалу и вздохнула. Волосы спутались и слиплись, а очередная футболка Дамиана висела на мне мешком. Скользнув в душевую кабинку, я вымыла голову. Люди вряд ли бросятся помогать похожей на мальчишку беглянке с жирными волосами. Порывшись в пакетах с покупками, я надела облегающий топ и шорты из рваной джинсы: ножки и декольте всегда привлекали внимание. Затем отыскала косметичку, немного подвела глаза и накрасила губы блеском.
Когда я закончила, судно уже стояло на якоре. Мы не подошли вплотную к причалу, как я надеялась; в иллюминаторе виднелись только две другие яхты. Дамиан выбрал самое пустынное место для остановки.
Я немного приободрилась, увидев пару рыбацких лодок, плывущих навстречу. Если бы не керосиновые фонари на мачтах, я бы не заметила эти маленькие, выдолбленные из дерева каноэ. Моего знания испанского хватило, чтобы понять: Дамиан обсуждал с торговцами тарифы на топливо и воду. Я думала выбежать наверх и позвать на помощь, однако было темно, и он успел бы заткнуть мне рот, прежде чем меня увидят.
Я все еще смотрела в иллюминатор, и тут вошел Дамиан. Взглянув на меня, он замер. На целый триумфальный миг он перестал владеть собой. Его взгляд скользнул вдоль моих длинных, обтянутых шортами ног и задержался на груди, выпиравшей под соблазнительной кофточкой. Ха! Все-таки у него имелись слабости. Я не успела скрыть самодовольную улыбку, и Дамиан прищурился.
Черт.
Я попятилась, а он пошел навстречу, пока не прижал к стене.
Я не ожидала такого напора. От пристального взгляда у меня внутри все сжалось. Половина лица у Дамиана была перекошена и покрыта синяками. Одной рукой он схватил оба моих запястья и задрал мои руки над головой. И хотя мы почти не касались друг друга, от него повеяло жаром, который передался и мне. Дамиан скользнул пальцем в глубокий V-образный вырез моей кофточки и погладил ложбинку между грудями – легонько, едва ощутимо.
Моя грудь вздымалась и опадала.
– Скай…
Я сглотнула комок в горле.
– Не играй со скорпионом, если боишься жала. – Он резко рванул на мне кофточку.
Круглые стеклянные пуговки рассыпались по полу, словно глаза, удивленные внезапной наготой.
– Скорпионы быстры и ядовиты, – осклабился Дамиан.
Оторвав полоску ткани, он связал мне запястья. А за остатки блузки, как за поводок, втащил на кровать.
– Ты целыми днями меня провоцировала. Что ж, ты своего добилась. И что теперь?
Он наклонился, и я откинулась на матрас, стараясь отползти подальше.
– А, так ты хочешь, чтобы я сделал все сам? Чтобы ты, похотливая сучка, получила желаемое, а потом убедила себя, что я тебя заставил?
Он медленно придвинулся, и мы оказались лицом к лицу.
Я балансировала на краю преисподней. Снаружи слышались голоса: рабочие заправляли баки. Услышат ли они мой крик?
– Хочешь, позову их сюда? – Дамиан привязал меня за руки к столбикам кровати. – Думаешь, с ними будет безопаснее?
Он оторвал еще один лоскут от моей кофточки. Я могла бы завизжать или крикнуть: «Помогите!» – но не стала, и Дамиан заткнул мне тряпкой рот.
Он отполз немного ниже и его пальцы, скользнув по моей шее, спустились к застежке бюстгальтера, располагавшейся спереди. Я затаила дыхание. Пальцы направились ниже, вдоль живота – к поясу шортиков. Дамиан немного поиграл с язычком молнии, упиваясь тем, как мое сердце то замирает, то несется вскачь.
– Какие мы пугливые, – проворковал он.
Затем сильнее раздвинул мне ноги и навалился сверху. Я залилась краской, ощутив его каменную твердость.