Доктор беспомощно огляделся. Крепкая дверь, заколоченные окна, прочные запоры. Когда-то это место казалось ему крепостью. Крепостью, в которой можно было держать оборону. Сейчас, когда ее покинули последние защитники, крепость превратилась в тюрьму. И даже запах сделался тюремный, затхлый, смердящий.
Нет, «Альбион» никогда не был моим ребенком, подумал Доктор Генри, бессмысленно глядя в заколоченное окно, почти не пропускающее света. Моими детьми были вы четверо. Люди, с которыми я по доброй воле соединил свою судьбу.
Боящаяся сама себя Графиня, ищущая спасения в любви. Самоуверенный Пастух, отчаянно пытающийся удержать ситуацию в руках и привыкший полагаться лишь на себя. Ворчливый Архитектор, который ощущал себя чужим для окружающего мира еще до того, как сделался частью Нового Бангора. Вздорный и болезненно насмешливый Поэт, привыкший причинять себе боль не меньше, чем окружающим…
Эти люди доверились ему, вручили ему свои судьбы – в ситуации, когда не доверяли даже сами себе. И вот, к чему он их привел. Сперва вдохнул надежду, а после выпил всю кровь и растоптал. Быть может, вытянул те силы, которые были необходимы им, чтоб сопротивляться. Погубил их, своих единственных последователей.
Он обвел взглядом пустую комнату, будто пытаясь найти в ней поддержку, но ничего не нашел. Пустая, безлюдная, она выглядела страшно и тоскливо, как брошенный дом или разоренный храм. Люди, ушедшие отсюда, не оставили тут ничего, ради чего стоило бы вернуться. Доктор Генри попытался найти какие-то нужные слова, чтобы выразить колющую душу тоску – точку капитана, последним оставляющим свой тонущий корабль. Но в душе, похожей на распоротый сырой мешок, ничего подходящего не нашлось.
Доктор Генри протянул руку к лампе, стоящей на столе.
- Последнее заседание клуба «Альбион» завершено, - негромко произнес он, - Секретарь может быть свободен вплоть до… особых распоряжений.
И потушил свет, позволив темноте захлестнуть комнату подобно волне.
[1]Cassell’s Household Guide – вышедший в 1869-м году английский справочник по домашнему хозяйству.
[2] Танграм – китайская головоломка, состоящая из семи плоских фигур, собирающихся в более сложное изображение.
[3] Поранги (язык маори) – pōrangi – идиот.
[4] Першерон – порода лошадей-тяжеловозов.
[5] Кататонический ступор – один из клинических проявлений кататонии, психопатологического синдрома, основным свойством которого является двигательное расстройство.
[6] Здесь: около 9 кг.
[7] Здесь: около 180 кг.
[8] Здесь: около 14,5 грамм.
[9] Здесь: около 270 кг.
[10] Найнитал – индийский город в провинции Уттаракханд.
[11] Джозеф Ливси (1794-1884) – английский политик, филантроп и писатель, учредитель «Престоновского общества трезвости» (1833), первой организации в мире, ставившей целью борьбу с пьянством.
[12] Ламбтонский червь – чудовище из английской мифологии, хищный змей, пожиравший скот и детей.
[13] Spiritus vini – раствор спирта с водой.
[14] Лета – река забвения из греческой мифологии, глоток из которой отнимал память.
[15] Женевер – традиционный для Голландии и Бельгии крепкий спиртной напиток на ячменном сусле.
[16] Свайка – похожий на шило такелажный инструмент, предназначенный для развязывания узлов и разделения прядей.
[17] Роберт Холмс (1622 – 1692) – английский мореплаватель и адмирал, участник многих военных конфликтов и экспедиций.
[18] Бастард – прозвище Вильгельма Завоевателя (1035 – 1087), разгромивший в Битве при Гастингсе (1066) английскую армию.
[19] Нонпарель – мелкий типографский шрифт размером 6 кегль.
[20] Здесь – около 45-ти килограмм.
Часть третья - Глава 11
- Сколько вы еще будете копаться там, Уилл?
Уилл встрепенулся, точно уколовшись о гвоздь.
- Я… Простите, мистер Лайвстоун. Вот он. Уже нашел.
В его руках Лэйд, скосив глаза, разглядел холодное мерцание лезвия. И верно – дешевый нож с деревянной рукоятью. Настоящий хлам, не стоящий и половину шиллинга, но при виде его Лэйд ощутил такое облегчение, будто высвободил из камня сверкающий Кларент[1].
- Чего вы ждали? – рявкнул он, - Или намеривались дослушать историю до конца? Не стесняйтесь, чего уж там, это ведь не вы привязаны к кровати в ожидании визита проклятого людоеда!
- Простите, - Уилл потупился, - Я… заслушался.
- Остолоп! Режьте веревку!
Но Уилл почему-то остался стоять, крутя в руках рыбацкий нож. Судя по тому, как неловко он это делал, ему никогда не приходилось держать в руках оружия, пусть даже такого примитивного.