Уилл попытался что-то сказать, но губы лишь едва шевельнулись. На оружие он смотрел недоверчиво, но насторожённо, как и полагается смотреть на источник опасности.
— Вы хотели спросить, почему я называю себя Бумажным Тигром, — вежливо напомнил ему Лэйд, — И я охотно отвечу вам, прежде чем мы расстанемся. Полковник Уизерс видел во мне тигра, смертоносного хищника, но правда заключается в том, что для Нового Бангора я не более опасен, чем тигр, нарисованный на листке бумаги. Ему достаточно щёлкнуть спичкой, чтобы зажечь меня. Спалить дотла. Превратить в золу, в пыль.
— Горящий тигр… — неожиданно пробормотал Уилл, — Горящий тигр в тёмном лесу… Страшный зверь со сверкающим взглядом… Теперь я понимаю…
— Что понимаете?
— Вот, что делает вас таким, каким вы являетесь. Ваша двойственная природа, — Уилл облизнул губы, — Вы могущественны и бессильны одновременно. Вы хищник и жертва. Вы исследователь и беглец.
Лэйд взвёл курок. В этом не было насущной необходимости, но тихий щелчок заставил Уилла замолчать, хоть и не погасил огонь в его глазах.
— А ещё я житель той странной части мира, которая называется Новым Бангором, — сухо произнёс он, — Это значит, что я связан с ним и всякая катастрофа, которая разразится на его берегах, неизбежно коснётся и меня. И знаете, что? Я достаточно хорошо помню фантазии безумного Иоанна Богослова, чтобы желать наступления Апокалипсиса. Того Апокалипсиса, который вы можете принести. Уходите, Уилл. Уходите, иначе старый Чабб нажмёт на спуск и вышибет вам мозги. Ему это не доставит удовольствия, но если ему придётся делать выбор…
— Он легко спустит курок, — согласился Уилл и покачал головой, — Вы в самом деле боитесь его, мистер Лайвстоун? Столь боитесь нарисованного вашим же воображением чудовища, что готовы всю жизнь вести бессмысленную войну вместо того, чтобы попытаться проникнуть в его суть?
Сопляк, подумал Лэйд. Ты даже не представляешь, чего я боюсь. И что я видел.
— Меньше всего на свете я хочу понять его суть, — произнёс он, не опуская револьвера, — Потому что знаю — всякая попытка сделать это чревата страшной участью. Может, в один прекрасный день я сгорю, превратившись в пепел, но я точно знаю, что не хочу той судьбы, которая постигла членов клуба «Альбион».
— Вы так и не закончили историю, — укоризненно заметил Уилл.
— Нет, закончил. Клуб «Альбион» прекратил своё существование.
— Но что стало с его членами?
— Они сполна заплатили за свою дерзость. И под дерзостью я подразумеваю не их план побега, наивный, тщетный и заранее обречённый на неудачу. Нет, они осмелились на нечто большее, Уилл. Они попытались понять Его суть— как вы. И были за это наказаны.
— Я хочу их увидеть, — внезапно произнёс Уилл, — Поговорить с ними.
Лэйд покачал головой.
— Это невозможно.
— Вы сказали, что они живы!
— Не все, но некоторые из них. Только беседе этой не суждено состояться. Во-первых, у нас с вами мало времени. Слышите гул? Это «Мемфида» разводит пары. Ещё несколько минут и она отбросит швартовы. А во-вторых… Во-вторых, никто из членов клуба не станет с вами говорить.
— Проверим! — с вызовом бросил Уилл, — Дайте мне возможность увидеть их и клянусь…
— У вас уже была эта возможность.
— Что?
Взгляд Уилла сделал несколько резких скачков, точно потревоженный кузнечик.
Когда держишь человека в прицеле револьвера, мягкие интонации даются непросто, голос невольно сам грубеет, обретая холодные нотки оружейной стали, но Лэйд приложил все усилия, чтобы голос его прозвучал вкрадчиво и осторожно.
— Вы уже видели их, Уилл. Всех четверых. Архитектора, Графиню, Поэта, Пастуха. Три дня — небольшой срок, но, кажется, мне удалось всё успеть. Познакомить вас с людьми, которые, подобно вам, тщились разгадать суть Нового Бангора.
— Вы… вы ошибаетесь, — пробормотал Уилл, — Это невозможно.
Лэйд усмехнулся.
— Вы просто не поняли. Ничего удивительного. Не замечаете очевидного, даже стоя в шаге от него. Потому что упиваетесь своими фантазиями вместо того, чтоб трезво взирать на мир. Вот почему вы такой же скверный исследователь, как и художник. Вспомните Графиню Луву.
— Я не могу её помнить! — вспылил Уилл, — Я не видел её!
— Нет, видели, — спокойно возразил Лэйд, — Видели. В старом дрянном домишке в Шипси. В первый же день нашего с вами знакомства. Она произвела на вас впечатление, и неудивительно. Видит Бог, в прошлом Графини Лувы имелось много грехов, но если уж она что-то и умела, так это привлекать к себе внимание…