- Ты гений! - просиял Василий. - Конечно, пусть им менты и займутся. А мы им немного поможем.
- Как?
- Мои заботы. А ты начинай всё заново.
Василий и не думал посвящать своего верного пса в детали внезапно родившейся в его голове идеи. Он пёс, и его дело идти по следу. Держать нос по ветру, как говорится. А Василий сам знает, что делать. Только кое-что уточнить требуется.
- Где ты его в первый раз выпас? - спросил он у Чена.
- У терпимника, - ответил Чен. - У него там с блядёшкой одной амуры, кажется.
- Это хорошо. Сдаётся мне, что он именно к ней в этот раз загуляет. Ты как думаешь?
Азиат неуверенно пожал плечами.
- Вполне возможно.
- Короче, мне с этой лярвой побеседовать надо. Тащи её ко мне.
Азиат неслышно вышел из кабинета шефа. "Надо будет назначить его начальником службы безопасности", - провожая телохранителя взглядом, подумал Стрельцов.
Чен хоть и очень устал, но не расслаблялся. Он получил новый приказ и должен его исполнить. Бабу эту хозяину притащить? Притащит - не вопрос.
Взяв с собой на всякий случай здоровенного бугая Костяна по кличке Пресс, Чен теперь уже на собственном "мерине" отправился в терпимник к мамочке. Но та лишь виновато взглянула на него. Ушла девочка, не отпросившись. Куда? Неизвестно. Вот хрен этой Мамочке, а не крыша!
Следующая остановка была у квартиры путаны. Её пасли старожил группировки Иннокентий Глаголин по кличке Кеша и новенький Храп. У них было другое задание следить за появлением "объекта". Вот пусть им и занимаются. Мало ли что, вдруг объявится. А доверять им особо важное задание не стоит. Испортят всё, потому как мозгов у них мало. Чен сам возьмётся за это дело.
Кеша доложил, что "объект" не появлялся, а баба уходит рано утром и приползает вечером никакая.
- Продолжайте наблюдение, - приказал Кеше азиат и отъехал немного в сторону от серой "девяносто девятой", в которой и бдели Кеша с Храпом.
До вечера оставалось не так уж много времени. Можно и подождать. Тем более в тёплом, комфортабельном "мерине". Это вам не дубовая "восьмёрка".
Глава 38.
Гриша Любимов обожал молоденьких девочек, а вот тратиться на них из своего кармана просто терпеть не мог. Да и зарплата бармена в обросшей долгами кафешке раскошеливаться не позволяла. Однако, его должность имела свои плюсовые стороны. Во-первых, это кафе посещали не особо блещущие умом, но зато потрясной сексапильности девочки. С такими, аттестованный средней школой Гриша, очень быстро находил общий язык. Во-вторых, всегда под рукой дешёвое пойло из-под стойки за счёт заведения. В-третьих, накаченные спиртным девочки, и так-то не страдающие комплексом целомудрия, вовсе раскисают. Ну и внешность Гриши после пятого стакана прямо как магнитом притягивала этих пьяных клушей.
Последние несколько дней Грине не везло. Ляльки, все как одна, жаловали в кафе с кавалерами, а связываться с последними Любимов не имел никакого желания. Вообще-то была одна сексапильная особа. Здесь она зависала уже третий день. Приходила с утра, напивалась так, что "мяу" произнести не могла и вечером выползала. Пусть мяукать она и не могла, а вот бармена-ухажёра в первый же день отчётливо на три буковки послала. Гриша не торопил события, глядишь, и захочется ей сильного мужского плеча, а здесь Гриша тут как тут. По-правде, на данный момент выглядела она далеко не возбуждающе. Ну, сами понимаете, женщина в запое. А звали её Светланой.
Света добровольно оставила работу в "агентстве", хотя Мамочка почти, что силой её удерживала. Нет. Светлана не просто ушла, она сбежала сломя голову. После встречи с желтокожим азиатом её преследовал страх вновь с ним повстречаться. Этот человек нагнетал на девушку животный ужас. Светлана не была глупой девчонкой, чтобы свято верить в то, что затеянная Громовым игра в шпионов продолжиться вечно. Она предчувствовала, что скоро всё закончится, и чем-то плохим для неё, для Светы. Так и вышло. Мафия ищет Стаса - это железно, и попытка выйти на него через неё далеко не последняя. Об этом она тоже догадывалась. Глупо было, конечно, надеяться, что, бросив работу, она сможет уйти от мафии. Но оставаться в агентстве было ещё страшнее, чем, например, сидеть в этом кафе. По крайней мере, тут хоть нализаться до положения риз можно, а потом и море по колено.... Но до каких пор так может продолжаться? До известных - пока не кончаться деньги, а они, как известно, сродни воде. Затем всё вернётся в прошлое. Она снова останется без крыши над головой, промёрзшая и голодная свернётся калачиком в углу зала ожидания, её снова будут пользовать поганые мусора за место в "обезьяннике" и миску вонючей баланды. О, господи! Злой рок неотступно следует за ней по пятам...
Семье Соколовых завидовали белой завистью все односельчане. Все сорок дворов тихого живописного селения с красивым названием Маковка, что в ста пятидесяти верстах от областного центра Южно-Уральского региона. Семья была крепкой, дружной и работящей. Выросшие в деревне мать и отец с раннего детства приучали своих девочек к суровым условиям сельского быта. Близняшки не чурались самой чёрной работы, не росли белоручками. Но не мешало им это учиться на круглые пятёрки, и не портила работа подаренную им самой природой красоту. "Ух, какие невесты подрастают!" - каждый раз улыбалась им при встрече единственная во всём регионе дальняя родственница по отцовской линии тётка Поля, жившая через три дома от них. Но ни Света, ни Оля пока что замуж не торопились. Голубой мечтой обеих были театр и кино. Они мечтали стать актрисами. Но в дом Соколовых постучала беда...
Роман Игнатьевич Соколов, отец девочек, готовил свой трактор к посевным работам. Занятие рукам привычное, каждое движение отлажено до автоматизма - с юности, как никак, знаком с этой техникой. Но что-то там произошло, что навсегда останется тайной. При запуске двигателя раздался мощный взрыв, унесший жизнь лучшего механизатора коллективного хозяйства.
Ирина Валентиновна, супруга покойного Романа Игнатьевича, потерю перенесла мужественно. Горевала, конечно, плакала по ночам, чтоб народ не видел. А днём не до слёз было - своё огромное хозяйство, да полсотни колхозных коров её рук дожидались. Для девочек потеря отца была невосполнимой утратой, но время, как известно, лечит. Время - самый лучший терапевт. А вот об актёрской карьере можно было забыть. Теперь не до этого стало. Школа, дом, ферма. Ведь мало помалу здоровье матери разлаживаться стало, и девочкам приходилось подменять её на дойке колхозных коров. Но девочки окончили школу с золотыми медалями, но, естественно, никуда не поехали, остались в родном селе.