«Ведь круглый год мы, мужчины, почти каждый день спим с нашими женщинами, но дети бывают у них только несколько раз за всю жизнь, а то и вовсе не бывают».
Казалось бы, раз физическое отцовство отрицается, роль отца в семье должна быть скромной. Однако его связь с ребенком и матерью очень тесна: не мать, а отец видит во сне, какая душа ожидает воплощения, и может, следовательно, определить имя будущего ребенка. Верования аборигенов вполне допускали, что муж благодаря своим видениям мог установить беременность жены до того, как она сама ее заметила. Вообще сны играли в жизни аборигенов большую роль; не удивительно, что они сильно занимали всякого рода психоаналитиков.
Поскольку обожествленный герой и предок воплощались в окружающей природе, а души умерших вселялись в различные предметы на территории племени, оно старалось любой ценой удержать свою область. В то же время было бессмысленно завоевывать область соседей — ведь обитающие там герои могли только навлечь беду на завоевателей. Вот почему аборигены Австралии отличались великим миролюбием и никогда не вели захватнических войн. А если возникала необходимость отомстить за действительные или мнимые обиды, в схватках участвовали двое-трое, от силы несколько человек.
Такой миролюбивый и примитивно вооруженный народ, как австралийские аборигены, разумеется, не мог противостоять чужеземным захватчикам. Но если их соприкосновение с европейской культурой оказалось столь катастрофическим, то причиной этому прежде всего несколько необычный и весьма жестокий способ колонизации страны. Открытый Куком континент сначала не заинтересовал английское правительство, однако после утраты американских колоний оно стало срочно искать какой-то замены. Одной из причин поспешности была страшная перегрузка тюрем Англии: вдруг оказалось, что некуда ссылать преступников (только с 1717 по 1776 год в Америку было сослано пятьдесят тысяч человек). Правительство стало закупать старые, гниющие корабли, которые тотчас переоборудовали во временные тюрьмы. Понятно, что смертность среди заключенных была очень велика, однако численность их неуклонно росла из-за строгих законов: ведь даже за мелкие кражи и браконьерство полагалось длительное тюремное заключение, а то и ссылка.
И вот тут-то одного из членов парламентской комиссии, созданной для разрешения проблемы, осенило: Австралия! Обратились за советом к Джозефу Бенксу; он ответил, что лучше всего для лагеря заключенных подходит залив Ботани. Конечно, дороговато отправлять преступников в такую даль, но зато навсегда избавишься от них. И парламент, не видя лучшего выхода, решил основать тюремную колонию на берегу залива. В январе 1788 года в Австралию прибыл первый транспорт. Комендант колонии, капитан Филипп, установил, что Ботани не подходит, и проследовал до залива Порт-Джексон. Здесь он распорядился построить укрепление, которое в честь министра внутренних дел почтительно назвал Сиднеем.
Вслед за первым транспортом последовали еще и еще. Множество заключенных умирали в пути от цинги и других заболеваний, просто от тесноты, ведь судовладельцы получали вознаграждение с «головы»: чем больше узников они грузили, тем выше была прибыль… Впрочем, высокая смертность мало кого тревожила. Главное — отделаться от заключенных. При этом не делали различия между повинными в тяжелых преступлениях и осужденными за нищенство, садистами и малолетними преступниками, проститутками и политическими заключенными; кстати, по прибытии в Сидней все они были одинаково истощенные, грязные и отупевшие. Голод, лишения и смерть ожидали большинство из них, так как не один год ушел на то, чтобы вырубить лес, обработать землю и обеспечить колонию собственными продуктами сельского хозяйства. Первое время жители Сиднея всецело зависели от продовольствия, присылаемого из Лондона, а оно далеко не всегда доходило своевременно.
Ну и что ж?.. Правительство отнюдь не мечтало сделать Сидней образцовой колонией, он должен был служить своего рода человеческой свалкой. Мало наций начинали свою историю таким унизительным и трагическим образом, как австралийская…
Аборигены, обитавшие поблизости от залива Ботани и Сиднея, в испуге отступили перед внезапным и непонятным вторжением, тщательно избегая соприкасаться с удивительными существами, которые даже друг друга не щадили. С величайшим трудом капитану Филиппу удалось поймать и укротить двух дикарей. Он хотел сделать из них гонцов и переводчиков, однако один умер от оспы, а другой сбежал. И только третьего удалось «цивилизовать» настолько, что он научился потреблять спиртное.