— Японский городовой, — пробормотал Гост, медленно отступив назад и глянув на свой датчик. — Не почувствовал, как ПДА вибрирует, надо же… Попробуем разрядить или будем искать обходные пути?
— Болтов полно, давай рискнем замкнуть. Вроде бы эта зараза небольшая, далеко не должна шарахнуть.
Мы отошли метров на пятнадцать от «электры» и остановились возле сухой кочки, образующей естественный бруствер. Невысокий, конечно, но иных укрытий вокруг вообще не было. Не за трухлявыми же пеньками от молний прятаться.
Если б вокруг перегородившей дорогу аномалии не простиралась сплошная топь, то я бы, несомненно, предпочел обойти стороной такую «природную электростанцию». Но в нашем случае пришлось бы возвращаться назад и искать новую тропу, а на это могло уйти как десять минут, так и сутки. Петлять по южной кайме Болота — своего рода искусство, требующее исполнять фигуры высшего сталкерского пилотажа. И, доложу вам, мне вовсе не хотелось испытывать на прочность судьбу.
С другой стороны, поведение некоторых аномалий невозможно было предугадать. И «электры», к сожалению, стояли в первых строчках рейтинга непредсказуемых ловушек. Бывали случаи, когда после разрядки энергетические сгустки начинали двигаться в сторону потревожившего их существа и преследовали его до тех пор, пока не набирали достаточно мощности, чтобы испепелить к чертовой бабушке. Путь для отступления у нас, конечно, был, но мне до печеночных коликов не хотелось бегать по болоту от взбесившейся «электры», рискуя оступиться и угодить в трясину.
Гост, видно, разделял мои опасения.
— Что-то я очкую, родной, — честно признался он. — Давненько «электры» не замыкал.
— Я тоже. Разыграем, кто бросать будет?
— Пожалуй.
Жребий не был показухой или каким-то особенным ритуалом. От этого могли напрямую зависеть жизнь и здоровье кого-то из нас двоих. Фишка заключалась в том, что, как утверждали некоторые ученые, «электра» обладала зачатками примитивного разума и могла время от времени проявлять дифференцированную поведенческую реакцию. Другими словами, эта пакость умела атаковать избирательно. И нельзя было исключать, что «электра» станет преследовать именно того, кто ее разрядит.
Я вытащил из подсумка один болт и показал его Госту. Он кивнул. Я медленно завел руки за спину, не переставая смотреть ему прямо в глаза, сжал болт в правом кулаке и сказал:
— Угадываешь — бросаешь ты. Не угадываешь — я.
— Договорились.
Я выставил обе руки перед собой. Гост несколько секунд, не мигая, глядел на меня, после чего обронил:
— Правая.
— Швыряй, — хмыкнул я, разжимая кулаки.
Мы залегли за кочкой и приготовились. Гост уже занес руку, чтобы метнуть болт, как вдруг сверху раздалось хриплое карканье. Крупный ворон, звучно хлопая крыльями, покружил над скрюченными обрубками деревьев и, выбрав место, примостился на одном из них. И фактически над аномалией.
Мы, затаив дыхание, следили за траекторией полета треклятого падальщика, в надежде, что тот попадет в зону действия «электры», разрядит ее, и нам не придется рисковать своими шкурами. Но черная бестия, видно, почувствовала напряженность электромагнитного поля вокруг ловушки и уселась за пределами критического радиуса.
— Скотина пернатая, — разочарованно прошипел я. Ворон скосил на меня бусинку глаза и каркнул, словно дразнясь. У меня аж руки зачесались пристрелить хама за такую вульгарность.
— Готов? — спросил Гост.
— Давай. С богом.
Сталкер запустил болт по навесной траектории с расчетом, что тот войдет в голубоватое мерцание практически вертикально. Я инстинктивно напрягся, отмечая, как на виске Госта пульсирует жилка. Страшно стало на какой-то миг — аж жуть. Вот сейчас ка-ак жахнет, и отправимся мы к праотцам, не успев узнать, что же за чудные артефакты сумели раздобыть…
Меньше всех волновался ворон. Он и крылом не соизволил повести, пока болт летел к аномалии.
Беспечность фраера и погубила.
Когда «электра» с оглушительным треском взорвалась и пустила во все стороны ветвистые щупальца молний, этот бравый камикадзе не успел даже каркнуть напоследок. Птицу спалило мгновенно вместе с деревцем — только искры прыснули да невесомый пепел осел на встревоженную топь.
«Электра» полыхнула еще пару раз и затихла, оставив после фейерверка насыщенный запах озона и низкий вибрирующий гул.
— Живей! — крикнул Гост, вскакивая. — Пока она не перезарядилась!
Меня можно было в принципе не подгонять. Я в три скачка преодолел расстояние до поворота, где воздух еще не остыл от мощнейшего короткого замыкания, и, жмурясь от кружащихся пепельных хлопьев и вони поджаренной дичи, миновал опасный участок.
Мы с Гостом отбежали еще метров на десять и только после этого позволили себе обернуться. «Электра» набирала силу. Крошечные разряды молний уже гуляли между тлеющих веточек тростника. Они напоминали какого-то сказочного паука, высасывающего энергию из болотной жижи своими тонкими трескучими ножками.
— Успели, — выдохнул Гост.
Я поглядел, как на обугленную лапу тушкана осели сизые клочки вороньего пепла. Такими темпами здесь скоро можно будет открывать братскую могилу для тупых порождений Зоны.
— Прощай, братец ворон, — сказал я и помахал рукой. — Надеюсь, братцу тушкану будет весело в твоей компании.
Гост непонимающе уставился на меня.
— Ты что, не читал в детстве «Сказки дядюшки Римуса»? — удивился я.
Гост помотал головой.
— Эх, темнота. Ладно, пойдем, а то жрать уже охота. И вечереет.
На Болото действительно спустились сумерки. Часы показывали всего лишь половину пятого, и размытый солнечный блин висел еще довольно высоко над горизонтом, но вокруг заметно потемнело: скорее всего, облака стали плотнее. И окружающая атмосфера сразу изменилась. В пейзаже к общему фону запустения и унылости добавились гнетущие нотки, вселяющие в душу неосознанное чувство тревога.
— Дождя нам только не хватало, — взглянув на небо, изволновался Гост.
— Облака те грозовые вроде бы. Надеюсь, не ливанет. Мы тронулись. Выбирая твердые участки почвы и следя за информацией на экране ПДА, принялись плавно забирать на северо-запад. Сканер пока молчал. Датчик аномалий фиксировал какие-то возмущения в сотне метров к югу, но, так как вектор нашего движения был направлен совсем в другую сторону, беспокойства они не вызывали.
За час мы одолели километра два. Продрались сквозь оплетенную болотным вьюнком изгородь возле затопленной деревушки, обошли стороной вышки ЛЭП и выбрались на относительно крепкий грунт. Гнилой частокол леса остался позади, а перед нами открылось длинное, заросшее камышом поле. По левую руку виднелся громоздкий силуэт элеватора, вдали угадывались очертания железнодорожной станции с разгрузочным пандусом и небольшим козловым краном, а справа притаился обрывистый склон, за которым текла Скайка. От речки фонило, но мы не зря выбрали для опасного рейда «Ветер свободы» — комбинезоны этой марки сносно защищали от радиации.
— Судя по карте, до моста и лодочной станции рукой подать, — прокомментировал я, приложив ладонь ко лбу козырьком и оглядывая поле. — За полчаса доберемся.
— В камыш не сунешься, — нахмурился Гост. — Там жижа.
— Пойдем по берегу. Если аномалий не окажется — считай, повезло.
— Согласен. Ибо вплавь по этой реке-фонючке я пускаться не намерен: не хочу сдохнуть от эректильной дисфункции.
— Жалеешь, что не попал в «электру»? — оскалился я.
— Не понял…
— Ну-у… в ней бы ты моментально сдох от дивного стояка.
Гост несколько секунд въезжал в шутку, затем улыбнулся, заставив чуток приподняться дыхательную маску, и сказал:
— Извращенец.
Мы осторожно приблизились к кромке обрыва и заглянули вниз. Высота в этом месте была приличная: метров пять. Сбегая по суглинку без страховки, можно было по инерции угодить в воду. Но так как купание в Скайке в наши планы не входило, то вариант скоростного спуска а-ля слалом отпадал.