Но Прометею, чтобы подняться на многометровую колонну, надо было пережить и голод, и засуху 21-22-го годов. В 1923 году трехметровая чугунная фигура Прометея все же встала на свой пьедестал. Поднимали ее лебедкой – других средств не было.
Именно здесь, у памятника Прометею, дзержинцы станут традиционно отмечать все самое важное, радостное и печальное в своей жизни.
Немцы, войдя в город, огородили памятник и взорвали его осенью 1941 года. Рухнувший постамент и колонна завалили братскую могилу. Фигура Прометея упала с двадцатиметровой высоты. Но она осталась жива и невредима. Пораженные немцы погрузили Прометея на трамвайную платформу, чтобы вывезти, но ночью рабочие тайно перегнали платформу в тупик трамвайной линии на окраину города. Здесь Прометея укрыли в дальнем овраге. Тайна хранилась до освобождения города.
Но вернемся в двадцатые годы. Как ни пытались рабочие Днепровского завода вдохнуть жизнь в свое огромное предприятие, – даже памятник задумали и осуществили, но стало ясно: гигант без помощи государства не поднять. И тогда было решено обратиться к председателю Высшего Совета народного хозяйства Ф.Э. Дзержинскому. Завод послал к нему двух рабочих – сталевара Белецкого и токаря Луковцева. Шумная, требовательная Москва охладила напор и прибавила нерешительности провинциалам. И вдруг в приемной Дзержинского они увидели бывшего рабочего своего Днепровского завода – С.Ф. Реденса. Для хорошего дела знакомство всегда полезно. Реденс провел их к Дзержинскому и сказал: 1. Эксперты считают, что Днепровский завод восстановить невозможно. 2. Но металлурги Днепровского требуют пустить завод.
Дзержинский выслушал сталевара и токаря:
– Разрешение будет, если не остановите усилия с вашей стороны. Начинаем с завтрашнего дня.
Условия Дзержинского парламентеры донесли до рабочих. 28 апреля 1925 года была восстановлена домна № 1, потом мартеновская печь. Дзержинский в свою очередь присылает на завод комиссию проверить заводское имущество и отношение к нему рабочего коллектива. Завод был снят с консервации.
Правление «Югостали» отпустило заводу 300 тысяч рублей. Весьма крупная сумма по тем временам.
3 августа 1925 года, когда на заводе была задута вторая доменная печь, а через месяц – еще домна № 5, и когда стало окончательно понятно, что завод работает и люди могут жить, днепровцы обратились к Советскому правительству с просьбой присвоить заводу имя Дзержинского.
Дзержинский умер в следующем году и не узнал, что вскоре завод, в который он так поверил, будет признан лучшим металлургическим заводом Советского Союза.
Вот и вся простая история имени, присвоенного заводу и городу на Днепре. В ней больше сердца, человеческой благодарности, чем политики.
Вывод завода из консервации и материальная помощь встряхнули город, вызвали самые разнополярные суждения:
– Это уступка бунтарям и революционерам, а может, даже страх перед ними.
– Уехавшим панам хотели доказать, что и без них завод не сгинет.
– Пусть знают ясюковичи, что могли бы оставаться и работать, в шею их никто не гнал.
– Да бросьте, все просто: поляк дал деньги полякам.
…Да, Дзержинский был поляком. Завод начинали строить поляки.
Ранней весной 1887 года на правом берегу Днепра у села Запорожье-Каменское Екатеринославской губернии была выбрана площадка для постройки металлургического завода. Село располагалось чрезвычайно удобно – близость Донецкого угольного и Криворожского железорудного бассейнов, Екатерининская железная дорога, связывающая их, дешевый водный путь для грузов по Днепру и дешевая окрестная рабочая сила. Дело в том, что «Общество Варшавского сталелитейного завода» терпело финансовый крах, не выдержав конкуренции с другими мощными компаниями Запада. И польские дельцы двинулись на юг России, где усиленно развивалась промышленность после отмены крепостного права.
Варшавское Общество объединилось с бельгийской компанией «Коккериль» и стало именоваться «Южно-Русским Днепровским металлургическим Обществом». Общество было русским по названию, а иностранным по сути. Накануне первой мировой войны 40 процентов его капитала принадлежало Бельгии, 33 процента – Польше, и 27 процентов – французским компаньонам.
Польские предприниматели заарендовали еще кое-что: рудники в Кривом Роге, затем устремились в Донецкий Бассейн, в Бахмутском уезде взяли в аренду богатые Лидиевские каменноугольные шахты, Анненский рудник, расположенный на площади в 3 тысячи десятин, прибрали к рукам также Кадиевские шахты, металлургический завод «Алмазного Общества».