Ермаков не терял ни минуты. Что касается его собственного капитала, он решил вложить часть его в это крупное и нелегкое дело. Поначалу он сделал ошибку, решив, что водопровод нужен только для борьбы с пожарами, и потому воду можно брать из Оки, а потом сообразил, что вода-то нужна и людям, а во время весеннего половодья и осенних дождей она непригодна для человека.
В мае 1863 года у Ермакова уже работал инженер-подполковник Егор Иванович Ержемский. Он сделал в короткое время план всех работ и сразу выбрал место для водонапорной башни и фонтанов. Тогда же решили отыскать на берегу реки родники. Такие источники с изобильной водой хорошего качества нашлись на берегу Оки немного выше церкви Николы Мокрого. Там было решено устроить сборные колодцы и водокачку.
Ержемский был характера крепкого и быстрого. Он скоро составил план устройства и потребовал от Ермакова, чтобы никто не вмешивался в его работу. И 11 июля заложили фундамент водонапорной баши. В ее основание замуровали записку. Вот ее текст:
«В благословенное царствование Императора Александра II положено основание водонапорной башни на капитал, пожертвованный городским Головою Александром Васильевичем Ермаковым по составленному проекту инженером подполковником Егором Ивановичем Ержемским в лето 1863 Июля 11 дня, в память сего полезного учреждения.
Отныне и во веки веков да будет башня сия именоваться башнею гражданина Ермакова».
Ермаков посылает своего строптивого, но талантливого инженера за границу – в Берлин и Гамбург, чтобы купить машины, части для фонтанов, чугунные трубы для нагнетательной линии от водокачки до водонапорной башни. Кстати, эта башня – не только памятник архитектуры, но и памятник Ермаковскому времени. Никто и никогда больше такой башни не построит, ибо сегодня водопроводы имеют лица современные.
Одним словом, все шло замечательно. Но есть в нашем русском характере что-то непонятное, когда он обязательно позавидует чужому успеху. Быть может, это и неплохо, – этакая деловая ревность, тайная соревновательность. Но часто за этим стоит в ущерб всем и всему известное: «Сам не гам и другому не дам».
Итак, с одной стороны появляется Указ Сената о возведении Ермакова Алексея Васильевича в потомственное почетное гражданство. Это в сентябре. А в октябре вдруг приходит запрет на строительство водопровода. Владимирская губернская строительная и дорожная комиссия потребовала рассмотрение чертежей водопровода, объяснений, в частности, «…кто будет содержать в будущем содеянное». Комиссия предположила, что «от водопроводного дела будут безобразия в городе и неудобства для жителей».
Вот как описывает происшедшее спустя полвека, имея документы в руках, все тот же Иван Петрович Мяздриков: «Ермаков был крайне возмущен таким взглядом на его предприятие. Он пишет губернатору, что уже израсходовано 35 тысяч рублей, что, устраивая водопровод, он имел не личные интересы, а благосостояние города… Что, затрачивая свой довольно значительный капитал, он не желает иметь над ним контроля, что его постройки не делают безобразия городу, а наоборот, служат его украшению… Алексей Васильевич объясняет, что устройство водопровода – дело совсем новое, что в составленном плане могут быть частные изменения, и он будет поставлен в необходимость каждый раз испрашивать разрешение на всякое изменение, что будет сопряжено с громадной потерей времени. Он приводит два факта из деятельности комиссии, когда одна переписка об устройстве мостовой и укреплении откоса продолжалась пять-шесть лет… А ему, Ермакову, 64 года, и он не желал бы и дня лишнего потерять на работе».
Несмотря на переписку с губернатором и все доводы Ермакова, комиссия так и не разрешила продолжать строительство водопровода. И тогда Ермаков, настаивая на правоте своего дела, пишет докладную министру в Петербург. Он схватку выигрывает – строительство продолжается. На 26 августа 1864 года назначается торжественное открытие водопровода: Ермаков передает его городу. Муром стал одним из немногих городов России, имевших совершенную систему водоснабжения.
Водокачка с водосборными колодцами, с машиной в 15 сил, магистральная нагнетательная линия с чугунными трубами. Водонапорная башня с баком вместимостью четырех тысяч ведер, 17 фонтанов, водоразборная линия длиною более четырех верст из деревянных труб – все это снабжало город водой более ста лет.
И все это Ермаков сделал на свои деньги, не привлекая никаких сторонних капиталов.