Никто из писателей не умел так смешить Чехова, как Бунин. «Когда истощался личный запас юмора, Бунин читал Чехову его собственные юмористические рассказы, и Антон Павлович смеялся так, как будто это были чужие произведения» [229] , — вспоминал А. М. Федоров.
В эти дни Бунин писал из Ялты Ю. А. Бунину (5 января 1901 года): « Христа ради, немедленно вышли(десять рублей. — А. Б.). У меня две копейкии не на что даже письма никуда послать… Начал писать много. Тут дивно, но я просто в отчаянии» [230] ;
И. А. Белоусову (12 января): «Одиноко, но дивно. Если бы ты знал, какие дни и какой вид у меня из окон! Пишу стихи и рассказы, читаю» [231] . Он написал «Сосны», «Туман на море» и «бился» над «Белой смертью» (позднее, окончательное название — «Белая лошадь»). «Дни мои протекают, — писал он А. М. Федорову, — в каком-то поэтическом опьянении… Много пишу стихов, много-много начинаю рассказов…» [232] ;
Н. Д. Телешову (24 января): «Дорогой и милый друг! Прости, что не пишу, много работаю, да и много дней проходит в странном состоянии каком-то. Боже мой, ты не можешь себе представить, что за дни стоят! По 25 градусов тепла на солнце. Сейчас я на балконе гостиницы „Россия“ — в одном пиджаке, и то жарко. Море, небо полно невыразимой радости, а я один, дьявольски один, то есть не в смысле знакомых, конечно… Пропадает моя молодость ни за что! — Я все еще у Чехова» [233] .
Бунин провел с Чеховым, приехавшим из Италии, «неделю изумительно» [234] ; с его приездом он переселился в гостиницу «Россия». 22 февраля отправился в Одессу и опять остановился у Куровского.
Примерно с 1 по 15 апреля Бунин снова жил в Ялте — приехал вместе с Куприным по приглашению Чехова. «Куприн жил возле Чехова в Аутке», — писал Бунин.
Двадцать четвертого апреля он сообщал брату: «Еду в Огневку, настроение дьявольски скверное. Ведь я был опять в Одессе и тоскую об Ане страшно. Видел ее два раза на улице. А сынка, конечно, так и не видал, — проходя, видел его только издали, он был на балконе третьего этажа» [235] .
Позднее Бунин рассказывал Г. Н. Кузнецовой, что «виделся он с сыном „раз пять в году“, причем „в это время весь дом затворялся у себя и дышал на меня злобой“. Мальчик выбегал, бросался к нему на шею и звонко кричал: „Папа, покатай меня на трамвае!“ Это казалось ему верхом счастья» [236] .
В Огневке Бунин писал стихи, задумал написать статью о Жуковском, 8 мая он писал Ю. А. Бунину: «Поклонись Николаю Федоровичу (Михайлову, издателю „Вестника воспитания“. — А. Б.) и спроси его, не возьмет ли он у меня осенью статью о Жуковском. Ты знаешь, как я его люблю» [237] .
Двадцать восьмого мая 1901 года из Ефремова он пишет тому же адресату:
«Я как в тумане от работы и сиденья, хотя благодаря жаре, крику Жени (сын М. А. Буниной. — А. Б.) и пыли дело плохо идет и потому пишу тебе мертво. Положение дел таково: мать все время в Ефремове, и глядеть на нее тяжело, так много она, бедная, трудится (прислуги сейчас нет) и не спит при этом ночи из-за Жени… Тружусь упорно… в Ефремове страшная нищета» [238] .
Побывав в июне в Москве, Бунин 18 июня отправился опять в Огневку, в начале августа он уехал в Одессу [239] , поселился на даче Гернета — снял комнату у самого моря.
Третьего сентября, по просьбе Чехова, Бунин приехал в Ялту [240] , оттуда в сентябре отправился в Москву, в середине октября ездил из Москвы в Нижний Новгород. Горький сообщал К. П. Пятницкому (письмом между 13 и 17 октября 1901 года), что у него «был Бунин Иван, был Андреев Леонид, Алексеевский Аркадий, и я два дня не видел себя… Иван Бунин предлагает издать его рассказы у „Знания“… Я — за издание Бунина „Знанием“» [241] .
Семнадцатого ноября в «Литературном кружке» Бунин прочел лекцию об искусстве швейцарского живописца и поэта Арнольда Бёклина, популярного в то время в России.
О. Л. Книппер-Чехова писала Антону Павловичу 16 ноября: «В субботу Букишон читает о Бёклине в кружке. Маша пойдет, а я занята» [242] .
Четырнадцатого декабря 1901 года Бунин присутствовал в театре Корша на премьере «Детей Ванюшина» С. А. Найденова. 15-го, побывав у О. Л. Книппер-Чеховой, уехал в Васильевское к Софье Николаевне Пушешниковой, там провел рождественские праздники.
В январе 1902 года возвратился в Москву. С этого года началось его сотрудничество в «Знании» Горького. В этом издательстве Бунин опубликовал многие свои произведения. В 1902–1909 годах в «Знании» вышли пять томов его сочинений.
Не позднее 11 января он поселился в Одессе, у Куровского.
В письме от 15 января 1902 года Чехов писал Бунину о его рассказе «Сосны», опубликованном в 1901 году в журнале «Мир Божий»: «Писал ли я вам насчет „Сосен“? Во-первых, большое спасибо за присланный оттиск, во-вторых, „Сосны“ — это очень ново, очень свежо и очень хорошо, только слишком компактно, вроде сгущенного бульона» [243] .
В феврале в «Журнале для всех» появился отзыв А. И. Куприна о сборнике стихов «Листопад»: «Стих г. Бунина изящен и музыкален, фраза стройна, смысл ясен, а изысканно-тонкие эпитеты верны и художественны». По его словам, Бунин «с редкой художественной тонкостью умеет своеобразными, ему одному свойственными приемами передать свое настроение» [244] .
В конце марта Бунин отправился вместе с Нилусом в Ялту, часто бывал у Чехова. Нилус писал портрет Антона Павловича (хранится в Музее Чехова в Москве); на сеансах, по настоянию Антона Павловича, присутствовал Бунин, вносивший оживление своими шутками и остротами. Чехов в это время волновался по поводу того, что не было утверждено избрание Горького в академики. Об этом пишет и B. Н. Муромцева-Бунина в своей книге [245] . Много говорили о болезни Толстого, которого навещал в Гаспре доктор C. Я. Елпатьевский, частый гость Чехова, все с тревогой следили за тем, как Лев Николаевич поправлялся.
Май Бунин прожил в Огневке, июнь — в Москве.
В. Н. Муромцева-Бунина пишет:
«В Москве, Петербурге, Одессе, даже в Крыму Иван Алексеевич часто бывал в ресторанах, много пил, вкусно ел, проводил зачастую бессонные ночи. В деревне он преображался… Разложив вещи по своим местам в угловой, очень приятной комнате, он несколько дней, самое большое неделю, предавался чтению — журналов, книг, Библии, Корана. А затем, незаметно для себя, начинал писать. За все время пребывания в деревне, как бы долго он там ни оставался, он жил трезвой, правильной жизнью… Он сразу облекался в просторную одежду, никаких крахмальных воротничков, даже в праздники, не надевал. Почти никуда не ездил, кроме того, что катался по окрестностям. Знакомства ни с кем из помещиков не заводил» [246] .
Двадцать седьмого июня Бунин сообщил Горькому, что едет в Одессу «покупаться». В конспекте событий из своей жизни за 1902 год он записал: «Июль. Я под Одессой, на даче Гернета», — 13-я станция трамвая от Одессы на Большой Фонтан. 6 июля: «Моя беленькая каморка в мазанке под дачей. В окошечко видно небо, море, порою веет прохладный ветер; каменистый берег идет вниз прямо под окошечком, ветер качает на нем кустарник, море весь день шумит… С юга идут и идут, качаются волны».
234
ЛН. Т. 68. М., 1960. С. 398. — О дружбе Бунина с Чеховым и о датах их встреч см. там же мою статью «Чехов и Бунин». Переписка с М. П. Чеховой опубликована в сборнике «Время» (Смоленск, 1962).
237
РГАЛИ, ф. 1292, on. 1, ед. хр. 19, л. 111. Статья И. А. Бунина о Жуковском неизвестна.
240
Бунин сообщал В. Я. Брюсову 1 сентября 1901 года из Одессы, что уезжает в Ялту «завтра» // ЛН. Кн. 1. С. 461.