-И если мы уж начали разговаривать о будущем, - взяла быка за рога я, - я хотела бы поднять еще одну тему.
-Какую? - произнес Лев Николаевич.
-Все эти машины, которые обслуживают бункер, они же не вечные? - я обвела взглядом мужчин, - среди вас есть инженеры, механики, электронщики, которые смогут починить двигатель или компьютер, если будет нужно?
Ни слова, ни шевеления вокруг. Одна рука потянулась вверх.
-Я профессор физико-математических наук, - произнес пожилой мужчина, по-моему, тот, кто ехал с нами в лифте, - и мои сыновья заканчивали факультет «Вычислительные машины, комплексы, системы и сети».
Я приподняла брови.
-То есть, вы сможете починить рекомбинаторы кислорода, если будет нужно? Или насосную станцию?
Профессор пожал плечами.
-Не знаю... Вряд ли.
-Так может вам стоит начинать готовить инженеров? - произнесла я, - особо здесь делать нечего. Литература, компьютеры в вашем распоряжении... Хотя бы теоретически, - я с просящим выражением на лице смотрела на молодых мужчин.
-А почему это ты командуешь? - до меня донесся высокомерный голос Иван Ивановича, - ты никто. Студенточка, которая попала к нам благодаря неимоверному везению.
-Потому что, - обернула я к мужчине, - я хочу жить. И чем дольше, тем лучше. Я не хочу умирать от нехватки кислорода или воды, если сломается насос. Да, - я обернулась к женщинам, - а есть, кто разбирается в медицине? Вдруг аппендицит или не дай Бог, инфаркт?
И опять тишина.
-Да что ж такое! - в сердцах, уже особо не сдерживаясь, воскликнула я.
-Наташ, - успокаивающе поднял руку Лев Николаевич, - должны были все приехать. И лучшие врачи, инженеры, биологи, электронщики. Но все произошло так быстро. Мы узнали о бомбежке только за полчаса до авиаудара. Я был в университете вместе с Джоном, - он кивнул в сторону худощавого мужчины, который меня заинтересовал еще в первый день, тот по-прежнему сидел обособленно и не с кем не общался, - обзвонили всех. Кто мог приехать за полчаса, приехали. Остальные... - он тяжело вздохнул, - не успели или не захотели.
-Хорошо, - попыталась я взять себя в руки. Что же они такие пассивные все? Жрут, пьют целыми днями. Из шикарных хором Ивана Ивановича (у него были огромные апартаменты, занимающие целый коридор) постоянно доносилась громкая музыка и пьяный хохот. Пир во время чумы, какой-то.
-Вы понимаете? - Произнесла я спокойно, - остаться в стороне не получится. Нас здесь всего двадцать восемь. Помощи ждать не откуда. Никто не придет сверху и не поможет. И вы, - я пристально посмотрела на нашего местного царька, - тоже умрете, если вдруг у вас случится инфаркт, а доктора рядом не будет.
-Да как ты смеешь, девчонка! - заорал он, багровея, - да я тебя как муху...
-Вы нашли эликсир бессмертия? Нет?! Значит вы такой, как и мы все! Смертный! - заорала я в ответ, и сама испугалась своей смелости, - вы видите здесь толпы ваших почитателей? Миллионы, лежащие в Швейцарских банках? Охрану? Виллы, яхты, Порше? Их тоже нет! Значит, нужно учиться выживать совместно.
Я задыхалась. Этот напыщенный расфуфыренный индюк достал меня своими постоянными придирками, пьянством и блядством с двумя девицами. Эта тройка за месяц пальцем не пошевелила, что бы что-то сделать или помочь. С дальнего угла стола раздались размеренные хлопки. Худощавый мужчина с серьезным лицом хлопал мне в ладоши. Иван Иванович метнул злой взгляд на него и промолчал. Это была маленькая, но победа.
-Значит так, - дрожащим голосом продолжила я, - мое предложение. Каждый сидящий здесь заканчивал институт. Напишите на листке свои специальности. Прежде всего, нам нужны, способные разобраться в технике, инженеры и просто необходимы врачи. Здесь есть хороший медицинский центр. Я была там. Он полностью оборудованный. УЗИ, рентген, лаборатория... Я в этом не разбираюсь. Максимум что могу - сделать укол. Вся литература есть в компьютерах. У нас есть тьма времени, можно сказать единственное, что у нас есть - это время. Два года, пять лет, десять лет. За это время можно многое выучить. Мы все в одной лодке, господа.
Я обессиленно села на лавку. Разговор меня страшно утомил. Пот выступил на спине, и горели щеки, но я справилась. Я просто хочу жить. Сильно хочу.
****
Нина, по-прежнему со мной не разговаривала, хотя и приходила вместе со всеми в столовую. Я махнула на нее рукой, общалась с Эльвирой и Лидией, женами ректора и профессора. Женщины были не безнадежны. Конечно, кривили губы, когда приходилось чистить картошку и очищать грязные тарелки, но помогали во всем. В перчатках высаживали огурцы и помидоры в подвесные теплицы, когда их установили. Занимались уборкой, стиркой. Чернозем и разнообразные удобрения мы так же нашли в огромных контейнерах в дальних комнатах. Люди, строившие бункер, позаботились обо всем. Я добрым словом вспомнила Нининого Павла.