— Сними трусы, — говорю ему, и парень, не теряя времени, выполняет мой приказ. В свою очередь я снимаю свои и говорю ему взять презерватив.
— Дерьмо, — выдыхает он, его взгляд наполняется паникой. — У меня нет с собой.
— Моя сумочка, — произношу я, подталкивая его к комоду, на котором она лежит. Терпеливо дожидаюсь его, пока он хватает сумку и вываливает половину содержимого на пол.
— Извини, — запинается он, после чего рассыпает оставшееся содержимое, пока пытается подобрать то, что выпало до этого.
— Займешься этим позже, — шиплю, пытаясь скрыть разочарование в своем голосе. К этому моменту я надеялась быть в агонии от дурманящего экстаза, а не лежать в одиночестве и смущении на простынях, разящих собачьей шерстью, что прямо-таки пугающе, учитывая, что я не заметила никаких признаков собаки.
Эйден хватает презерватив с пола, разрывая обертку, натягивает его и забирается на меня. Я широко развожу ноги, а он располагается между ними, сразу же пытаясь войти в меня. Но я совершенно сухая, и мое тело не принимает его.
— Поцелуй меня или что-то в этом роде, — командую, тут же пожалев о своем предложении, когда его язык вновь наполняет мой рот. Я разрываю наш поцелуй, как только мне выпадает такая возможность, и меняю стратегию.
— Просто используй слюну.
Я бы посоветовала смазку, но если у этого парня даже презерватива не было, думаю, хорошая смазка с таким же успехом могла быть священным Граалем.
Эйден одаривает меня мальчишеской улыбочкой, после чего начинает спускаться вниз.
— О нет, это не то, что я...
Он широко разводит мои ноги и начинает упиваться мной, как излишне возбужденный щенок, но вместо того, чтобы стонать, извиваться или получать удовольствие от происходящего, я немного сжимаю колени, бросаю жуткий взгляд на потолок, морщу нос и сдвигаю брови.
Когда он, словно агрессивный муравьед, буравит меня своим языком, я взвизгиваю, и он, по всей видимости, воспринимает это как поощрение. Еще больше толчков языком. Еще больше диких взглядов на потолок. Я закрываю глаза и пытаюсь насладиться происходящим, но мои мысли незамедлительно заполняет Джоэль. Когда Джоэль делает это — все медленно дразняще, и он смакует каждую частичку меня.
— Тебе нравится? — спрашивает Эйден, как только я начинаю возбуждаться.
Я игнорирую его и пытаюсь вернуть образ Джоэля в свои мысли. Его руки держат мои, когда я схожу с ума от похоти и не знаю, куда их деть. Они кажутся невероятно сильными, когда он обвивает их вокруг талии, не давая уползти от него.
— Ммм, тебе нравится? — снова спрашивает Эйден. Если бы он соблюдал хоть какие-нибудь правила приличия, то перестал бы болтать.
— Да, — лгу я, мечтая, чтобы он заткнулся. Парень отстраняется, а я представляю, как язык Джоэля делает маленькие, нежные щелчки по самому чувствительному местечку.
Эйден снова начинает буравить меня языком, и в третий чертов раз спрашивает «нравится ли мне».
— ДА! — выкрикиваю я, понимая, что он не будет достаточно долго молчать, чтобы дать мне хоть немного приблизиться к оргазму.
Что означает, что мне придется притвориться или пережить муки огромного количества коровьего языка, щенячьих лобызаний и муравьедо-бурений.
— О-о-о, — стону я, одновременно извиваясь и закатывая глаза. — О Боже.
Я устраиваю достойное порнофильма выступление и притягиваю парня к своему лицу. Когда он вновь начинает опускаться, чтобы поцеловать меня, я поспешно давлю на его плечи и переворачиваю на спину. Если он еще раз засунет свой язык в мой рот, не сомневаюсь, что я задохнусь и умру. А учитывая то, как проходит эта ночь, это звучит не так уж и страшно.
Я сажусь верхом на парня и опускаюсь, он стонет достаточно громко, чтобы разбудить всех соседей. Замечательно. Уже сейчас могу сказать, что, если я не потороплюсь, он кончит раньше меня, и потом мне придется самой позаботиться о себе.
Я упираюсь руками в его грудь, чтобы начать двигаться вверх-вниз, но, тогда как тело Джоэля худое и подтянутое, тело Эйдена — мягкое. Скольжу руками вдоль его шеи и задерживаюсь на ней, но он влажный от пота, и от этого мне кажется, что я ласкаю измазанную маслом морскую свинку. Так что я вытираю руки о его подушку и откидываюсь назад. Так как мне некуда деть свои руки, я запускаю их в собственные волосы. Мне лишь полтора раза удается подняться и опуститься, после чего Эйден стонет и кончает в меня, а я осознаю допущенную ошибку. Я опускаю руки, неуверенная, быть ли мне польщенной тем, что для его оргазма было достаточно одного моего взгляда, или возмущенной до такой степени, чтобы задушить его, прежде чем собрать свои вещички и сбежать.