— Здравствуйте, г. секретарь, — сказала она.
— Как?
— Господин союзный секретарь!
Он побледнел.
— Почему союзный секретарь?
— Сек-ре-тарь со-ю-за ма-шин, — по слогам отчеканила девушка, улыбаясь.
— Ах! Черт побери! — воскликнул он глухим голосом, — кто вам сказал?…
— Мой мизинчик, — шутя ответила Гамина. — Он сказал неправду?
— Не шутите. Кто сообщил вам об этом?
— Мой отец. Г. Брассер-д'Аффер.
— Так, значит, вы мадемуазель Гамина?
Молодая девушка удивилась.
— Вы знаете мое имя?
Не отвечая ей на вопрос, он сказал:
— Идите сюда. Не бойтесь, вы отлично знаете, что я не сумасшедший. Никто не должен слышать то, что я хочу вам сообщить, а здесь мы поневоле должны возвышать голос. Идите, я вас уверяю, что это очень серьезно. Я удовлетворю любопытство, которым вы горите, если только вы обещаете мне сохранить все в тайне.
— Но почему ваш портрет оценен в 100.000 франков? — спросила Гамина.
— Вы читаете газеты?
— Конечно, нет. Почему вы спрашиваете?
— Как же вы узнали про портрет?
— Отец требует его у меня.
— У вас мой портрет?
— Нет. Когда-то я имела в руках ваш бумажник, но я его потеряла.
Секретарь рассмеялся.
— Тем лучше, что вы не читаете газет. Ну, идем.
Несколько минут спустя они подходили к дому.
— Не знаю, могу ли я вам довериться, — говорил молодой человек, — я знаю ваше имя из газет, где говорилось о вас в связи с «Неделей празднеств», на которых вы должны быть королевой. Думаю, что вы не очень-то охотно шли на это, не правда ли? Вы любите сельскую жизнь, покой, к вам не подходит название «беспокойной», или, может быть, наружность обманчива? Улыбалась вам эта роль, скажите?
— Она меня ужасает, но я делаю это для отца. Я вернусь на другой день после последнего торжества. Но почему вы говорите об этих празднествах, как о прошедших. Может быть, их отменили?
— Гамина (позвольте мне называть вас так), я поцеловал бы вас, но я обещал вести себя корректно… Неделя торжеств не отменена, но она состоится тогда, когда позволю я! Отец сказал вам, что я безумец. Так вот, этот безумец заботится о вашем спокойствии. Так как машины парализованы, остановилась и жизнь города. Если бы вы читали газеты, вы бы знали об этом. Я сделал это.
— Вы? — протянула недоверчиво Гамина.
— Не верите? Вы сейчас убедитесь, но вы должны обещать, что никому не расскажете.
— Не только обещаю, но и клянусь.
Они подошли к небольшому домику, обвитому плющом.
— Подождите здесь, — сказал молодой человек и скрылся в доме, откуда вернулся через некоторое время, неся какие-то странные костюмы.
— Для вас и для меня, — объявил он. — В мою крепость можно проникнуть лишь в подобном безобразном одеянии.
Говоря так, «секретарь» надел панталоны и куртку из какого-то особого материала, а на голову — шлем с слюдяными отверстиями для глаз и с маленькой решеточкой для рта. Шлем спадал на плечи и застегивался спереди.
— Теперь ваша очередь одеваться, Гамина, я вам помогу.
Гамина не знала, плакать ей или смеяться. Она с удовольствием бы убежала, но ее товарищ уже протягивал ей одежду. Любопытство одержало верх.
— У меня три комплекта этой одежды, — объяснял таинственный хозяин, — она немного велика для вас, но я не мог предвидеть, что наступит день, когда вы окажете мне честь посещением моей скромной хижины. Особенно вы! В своем письме г. Брассер-д’Аффер ничего не рассказывает вам о событиях в городе? Готово, теперь входите…
Идя следом за своим проводником, она очутилась в небольшой низкой комнате с очень скромной обстановкой.
— Садитесь, мадемуазель, — пригласил молодой человек. — Вот вам газеты, которые я покупал каждый вечер на вокзале…
И он подал ей кипу газет. Прочтя их, она подумала, что грезит. В газетах подробно описывались все события на Лесопильном заводе у Северной заставы, в типографии «Смехача», на заводах Жавиля и общая приостановка машин в столице.
— И вы виновник этого? — спросила Гамина.
— Да.
— Но каким образом?
— Следуйте за мной.
Она глядела на него с испугом. У нее мелькнула мысль, что это не человек, а сверхъестественное существо, бог или сатана.
Он отгадал ее мысль.
— Только человек, Гамина, только человек!..
Он отошел от стола; молодая девушка последовала за ним, маленькая, трепещущая перед этим могучим волшебником, голос которого звучал так ласково… Он отворил дверь в соседнее помещение. Г амина увидела длинный деревянный ящик, поставленный на фарфоровые изоляторы. От ящика шли три кабеля, концы которых терялись в меньшем ящике, прикрепленном к конторке.