Оливин, находящийся перед нами, усиливал свой зеленый цвет за счет того, что по микроскопическим трещинкам в нем стал развиваться темно-зеленый минерал — серпентин.
Вот такие прозрачные хризолиты-оливины уральские ювелиры вставляют в кольца, броши, украшают ими узоры кулонов. Если же встречаются крупные скопления оливина, то минерал употребляют на изготовление огнеупорных кирпичей. На Урале имеются такие скопления оливина в районе Нижнего Тагила. Панорама медленно поползла дальше. Ушел из поля зрения оливин-хризолит. Его место заняла живописная группа, в центре которой был отчетливо виден могильный лютеранский крест.
Чтобы объяснить увиденное, я обошел каждую из этих глыб. То есть, конечно, я прошел перед экраном, на который передавалось изображение из скважины. Но вторым объективом (уже из ПТС) было подхвачено мое изображение и соединено с первым. На объемном экране получилась жуткая неправдоподобная реальность — я с указкой среди этого первозданного хаоса.
Крест возник из сдвоенных кристаллов ставролита, тоже, как и оливин, принадлежащего к огромному классу силикатов. В каркасе атомной решетки ставролита в еще более сложное сцепление соединены кремний, кислород, железо, алюминий и водород.
Ставролит не имеет практического значения. Он чаще всего встречается вместе с другими минералами в речных россыпях, там, где река размывает породы, возникшие при горообразовании, в зонах сильнейших давлений, прогрева, привноса горячей водой разнообразных солей и при других очень сложных геологических процессах. Такие породы развиты недалеко от Свердловска. Вообще же они тянутся по водоразделу между Европой и Азией, в области осевой части Уральского кряжа.
О двух других камнях, прислоненных к кресту ставролита, — солнечном и лунном — я однажды слышал легенду. На Урале, в краю невиданных каменных богатств, много таких легенд. Кто их складывал и когда? Трудно ответить на это. Может быть, горный ручеек, журча, нашептывал усталому путнику какие-то неясные слова. Может быть, степной ветер навевал образы, складывавшиеся потом в осмысленные понятия. А может быть, в северных сполохах огненными красками расползались по небу контуры поэтических легенд… Кто знает пути и истоки народных сказов?
Много, много лет тому назад, гласит легенда, жили две сестры невиданной красоты. Одна из них была ярче и краше самого Солнца. Глаза другой, младшей, тихим светом своим напоминали сияние Луны.
Рядом с ними жил красавец — башкирский джигит. Полюбила его младшая из девиц. Ему же запал в душу огневой взор ее старшей сестры. Густо-синие искры вспыхивали в его глазах, когда он смотрел на старшую, и равнодушно отводил он взгляд от лунных очей младшей.
Младшая не выдержала своей тоски, выплакав глаза, сразу в землю ушла. Недолго пережила ее старшая.
А красавец джигит покинул родимые уральские края и сложил свою голову где-то на Украине.
Немного воды утекло с тех пор. На родной земле стали находить камни красоты невиданной. Один из них — солнечный. Огненными искристыми золотыми переливами сверкают в нем солнечные блики. Другой камень — лунный. Нежно-голубым, ласковым отливом озаряет он душу того, кому посчастливится его найти. Чаще всего находят и лунный, и солнечный камень вместе друг с другом.
А на Украине нашли, говорят, родной с ними камень. Зовут его лабрадором. Переливчатым густо-синим светом загорается он на солнце и кажется невзрачным и серым при лунном свете.
Фары микротелеглаза вновь прошли мимо группы ставролита, солнечного и лунного камня. Каскад золотистых искр вырвался из солнечного камня, спокойный и ровный отсвет дал лунный камень. Оба перелива скрестились около мрачного ставролита. Казалось, яркие камни ищут синие отблески лабрадора. Да нет их. Лежат эти синие искорки далеко от Урала.
Драгоценные разности полевых шпатов — солнечного, лунного камня и лабрадора — привлекают ювелиров и строителей. Невзрачные разности их можно встретить повсеместно. Они входят в группу так называемых породообразующих минералов.
Много других диковинных камней перенес на экран телеглаз. Но организаторы просмотра торопились. Им не терпелось посмотреть на экране золото. Они мечтали увидеть этого царя металлов в естественной обстановке.
Снова заработал мотор буровой установки. Опять панорамой прошлись над пляжем и буровой установкой. Вечерело. Даже самые заядлые любители пляжа покинули территорию стадиона и набережной. Только немногие любопытные стояли около установки. Было тихо.