Мертель почувствовал, как у него загорелись уши, но он упорно не опускал глаза, надеясь, что Ксани ничего не заметит. «Чувства»- можно и так назвать. На что он бы пошел ради жрицы? На Поверхность… да хоть в Бездну. И он прекрасно понимает Иззмира — и чувствует себя ближе к Ледяному Клинку. Ведь он, оказывается, такой же дроу, как и остальные — да и вовсе не ледяной. Или же изрядно подтаял за последнее время.
— Ни одна девушка не стоит того, чтобы ради нее сходить с ума, пускаться в такие авантюры, — Ксани насупилась. Как вообще Иззмир посмел променять её на кого-либо! Ведь он обещал всегда быть рядом… обещал… и что? Бросил её здесь, да еще и попросил какого-то неудачника присматривать за ней.
Она смерила Мертеля недовольным взглядом. Да что он слюни пускает! Да уж, настоящий мужчина — понятно, как при таких женщины стали во главе общества! Он ей, Ксани, даже возразить толком не может.
— Есть девушки, ради которых… — у него пересохло в горле. — Ксани, я…
— Да замолчи ты!
Девушка размахнулась и от души залепила Мертелю звонкую пощечину.
— Ничтожество! — процедила она сквозь зубы и вышла, хлестнув его по лицу волосами.
Мертель стоял, оглушенный, недоумевающий, пристыженный. Вскоре смущение сменила злость — на себя, на Ксани. Так она считает его ничтожеством просто потому, что он о ней заботится? Просто великолепно! Так что же ей нужно, в таком случае?!
Он откашлялся, прочистил горло. Потом закрыл глаза и стал медленно и глубоко дышать, считая вдохи и выдохи. Когда сердце успокоилось, а след от пощечины перестал гореть, Мертель отстегнул ножны, положил возле койки.
Движения аккуратные, размеренные, привычные. Все, как должно быть — как было, до тех пор, пока в его жизнь не ворвалась златоглазая жрица.
Свет в каморке погас. Мертель еще какое-то время смотрел в потолок, рисуя на нем любимый образ. Значит, ничтожество? Ну, он еще покажет ей, на что способен. Станет таким, каким она хочет его видеть.
И пусть не жалуется.
— А как вы — там, на Поверхности — относитесь к гномам? — неожиданно спросил Иззмир. — Не трогай, кусается.
Тэсс поспешно отдернула руку, смерила дроу недоверчивым взглядом.
— Грибы кусаются?
— Это слизняк. Хочешь посмотреть? Сейчас…
Иззмир достал вяленое мясо шушерицы, оторвал маленький кусочек и ткнул им в темно-серый «гриб», мерцающих красивыми серебряными огоньками. В мгновение ока слизняк со смачным чавканьем обволок мясо — маг едва успел отдернуть руку, чтобы не лишиться пальцев.
— А еще он ядовитый, очень Мы используем его слизь… в разных… целях.
— Ладно, поняла, — эльфийка кивнула. — Урок прошел не зря, Иззмир, больше не буду тыкать пальцем во все подряд. Ты тоже хороший бастауш. И очень деликатный.
Иззмир двинулся следом за девушкой, размышляя, какова была доля сарказма в последней фразе.
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Про гномов-то?
Тэсс замедлила шаг, призадумалась. Это действительно был не самый простой вопрос — ей самой пришлось всерьез поразмышлять, чтобы понять, как на самом деле жители Поверхности относятся к гномам.
— Гномов не любят… люди, эльфы — особенно. По крайней мере, западные. По правде сказать, мы вообще мало кого любим, и это взаимно…
— Что ж, у наших народов есть что-то общее, — прокомментировал Иззмир. — Кроме ушей. Ты продолжай.
— Да. Но, так как лучших рудокопов и оружейников найти сложно, с ними все-таки ведут дела. Свысока, сквозь зубы цедят слова — а гномы бурчат в бороды. Знаешь, похоже, будто генералы перед схваткой разговаривают, а не торговцы. За спиной про гномов всякое говорят… например, «скупой, как гном!» Но все-таки дела ведут. Я долго не могла понять этого.
— Ну, я прекрасно понимаю.
— Погоди, это еще не все!
Они свернули влево, перебрались через каменный завал — Иззмир подал Тэсс руку, но она была так увлечена разговором, что, помимо обыкновения, не обратила на это внимания.
— Я всегда думала, как это несправедливо и грубо. Потом пообщалась с гномами… Иззмир, это так странно! Они сами хотят, чтобы к ним так относились! Ты можешь себе представить? Они настолько не любят чужаков, что стремятся от них отгородиться всеми возможными способами — и даже не будут вести дела с теми, кто демонстрирует уважение! Сумасшествие какое-то.
— Да, эти бородачи — странные существа, — спокойно отозвался Иззмир. — Так что же тебе не понятно?
— Как что? — синие глаза широко распахнулись. Иззмир принудил себя отвести взгляд — заглядится и, чего доброго, в собственных ногах запутается. — Не понимаю, зачем такие сложности!