Заградка весь дрожал, на глазах у него выступили слезы. Но он не хотел обнаруживать своей слабости перед мужественным Розточилом, и потому побежал в дом, сославшись на необходимость взять хлеба с салом.
Между тем Розточил, кидая вокруг дерзкие взгляды, стал искать Карлочку.
Найдя ее в беседке, он без всяких предисловий объявил:
— Мне придется расстаться с вами. Может быть, нас с Карелом скоро повесят, но прежде наш классный наставник Губер простится с жизнью. Никому ни слова об этом, — тут он ударил кулаком по столу, — не то вас постигнет та же участь! Но если будете нам помогать, то получите щедрое вознаграждение, так как за нами стоит Англия.
Он побежал за Заградкой, и оба залезли на чердак, где начали совещаться, вставляя после каждой фразы: «Аминь, гяур!» После этого спустились в комнату, где сидела Карлочка, и принялись шушукаться и шептаться у камина. Видя, что они шепчутся, Карлочка вышла в коридор и заплакала.
Потом, пошарив в буфете, вернулась в комнату и дала каждому по горсти изюму. Ведь в беседке Розточил требовал, чтоб она им помогала…
К вечеру Заградка приобрел такой же дерзкий, решительный, свирепый вид, как и Розточил.
«Какие храбрые, — подумала Карлочка. — Все время шепчутся…»
И опять заплакала.
Вечером, когда зажгли свет, Розточил сказал пани Заградковой:
— Мне сегодня что-то не хочется домой. Можно у вас переночевать? Мы бы с Карликом кое-что повторили…
Пани Заградкова пропустила это мимо ушей. Сели ужинать. Получив две сосиски, Розточил занял место против Карлочки. Всякий раз, глянув на нее, он хмурился и морщил лоб. А заметив, что она на него смотрит, надувался, как голубь-дутыш.
В восемь часов кто-то постучал: пришла пани Розточилова. Увидев своего бесстрашного сына, она схватила его за ухо.
— Ты убежал из дому, зная, что придет учитель жаловаться папе? Ну погоди, всыплют тебе по-настоящему!
Розточил с тем же суровым видом встал и ушел. Проходя мимо Карлочки, он скрипнул зубами, кинул на нее зверский взгляд и пробурчал:
— Аминь, гяур!
Дома он немедленно подвергся экзекуции.
Одновременно на заботливое родительское колено попал и Заградка, так как вслед за визитом пани Розточиловой к ним явился пан Губер.
На другой день в школе угрюмый Розточил глухим голосом промолвил:
— Дадим ему срок для исправления до конца учебного года. Аминь, гяур!
Недавно я видел учителя Губера живого.
Видимо, он стал вести себя лучше.
Jaroslav Hasek. Tercianska vzpoura (1913)
Перевод Д. Горбова
Сб. Марафонский бег. М.: Молодая гвардия, 1973.
Иллюстрация Е. Ведерникова
Первая публикация: «Humoristicke listy», 20 июня 1913 г.