Стальная дверь, висящая на одной петле, скрипнула и отодвинулась от стены. Из-за нее медленно выползла оборванная фигура.
Это был Грауэрхольц.
Его череп покрывал пепел сгоревших волос. Одежда выгорела до кожи. Правая рука была оторвана напрочь. Встав на подгибающиеся ноги, Грауэрхольц привалился к стене и съехал вдоль нее, оставляя за собой кровавый след.
— Гек!
В дальнем конце коридора появились Хорэс и Бубба Толсоны, обалдело уставившиеся на поле битвы. Осторожно пройдя сквозь дверной проем, они, переступив через тела, подошли к Грауэрхольцу.
Уилсон шагнул вперед и встал рядом с Девлин.
— Если вам захочется еще, то заходите, — достанется и вам, — предложил он.
Грауэрхольц медленно поднял свою башку и взглянул на них. Его единственный глаз, как всегда, блестел. Он открыл рот, но обожженные губы не выдавили ни звука. Оттолкнувшись от стены, он обрубком правой руки указал им прямо на Девлин. Глядя в глаза психопата, девушка поняла, что ее надежды не оправдались: Грауэрхольц не отступит сам и, пока жив, не позволит отступить другим. Со всей осторожностью, на которую только были способны, Толсоны обхватили своими лапищами главаря и понесли прочь из коридора.
— Эта тварь еще вернется, — сказал Уилсон.
Девлин согласно кивнула и пошла по коридору к распластанным телам.
— Вы куда? — поинтересовался Уилсон.
Коули же сразу все понял и двинулся следом.
Вдвоем они осмотрели пять тел. Человек, вжатый в решетку, и один из обожженных еще дышали, хотя и оставались без сознания. Врачи оттащили их в коридор, и Уилсон запер деревянную дверь.
— Как вы думаете, когда они снова пожалуют? — спросил он.
— Ты лучше должен знать этих вонючек, — огрызнулся Коули. — Так что отвечай на свой вопрос сам.
— Грауэрхольц находится в состоянии шока, — прикинула Девлин, — к тому же обожжен и истекает кровью. Даже он нуждается в медпомощи и обезболивающем. Может, вообще не оклемается настолько, чтобы вернуться.
Уилсон и Коули с сомнением посмотрели на нее.
— Нет, правда, если в течение ближайших двух часов у него хватит сил, чтобы подойти и постучаться в дверь, я сама ему открою.
— Видишь, Лягуша, все в порядке, — сухо сказал Уилсон. — Гек вернется не раньше чем через два часа.
— За одно лишь я не устану благодарить Бога, — ответил Коули.
— За что это?
— За то, что ты попытался стать боксером, а не комиком…
Коули подмигнул Девлин и прошел в палату Крокетта.
— Попытался? — переспросил Уилсон. — В каком это, черт возьми, смысле — „попытался“?
Армированные стекла двух окон палаты были разбиты, но атака захлебнулась. Девлин и Коули опустили двух раненых на пол. Винни Лопес тут же предложил перерезать им глотки, но Уилсон решил не мараться.
Не успела Девлин присесть на корточки над одним из раненых, как почуяла неописуемо мерзкий запах. Она подняла голову. Уилсон и Лопес тоже скривились. Девлин обернулась.
В двери посреди натекшей вонючей лужицы стояла карикатурная фигура, залитая сочащейся из бесчисленных порезов кровью и с головы до ног измазанная гнусной слизью. Позади стоял Виктор Галиндес — не такой мокрый, как Клейн, но такой же грязный.
— Общий привет, — сказал Клейн. — Никто не знает, как там „Никс“ сыграли?
Внутри Девлин все сжалось. Эмоции, обуявшие ее, были столь сильны и многочисленны, что она не могла вымолвить ни слова. Пока остальные, открыв рты, таращились на пришельцев, Лопес прошел через всю комнату, гордо демонстрируя Клейну, что он был на ногах и в действии.
— Продули. Как делишки, кореш?
Винни потряс руку доктора, и тот улыбнулся ему. Затем он улыбнулся Девлин, и сердце девушки растаяло: она шагнула к Клейну и поцеловала его в губы.
— Эй! — Рей отшатнулся. — Я смешан с дерьмом.
— А мне накласть, — сообщила Девлин.
Обняв Клейна за шею, она пыталась сдержать слезы, но услышала, как Клейн через ее плечо спросил Лопеса:
— А с каким счетом?
— Девяносто три — восемьдесят восемь.
Клейн откинулся так, чтобы видеть лицо девушки; заметив влажные глаза, он улыбнулся:
— Мне сегодня везет, как никогда: выиграл пару трусов именно в тот момент, когда они мне всего нужнее…
Глава 29
Узнав, что больница отрезана от системы водоснабжения, Клейн, естественно. В восторг не пришел. Ему вовсе не улыбалось разговаривать с людьми с расстояния десятка метров, которое стремились выдержать все окружающие, дабы уберечь носы от запашка. Позволив доктору помучиться ровно столько времени, сколько ему понадобилось, чтобы выдуть литр противной тюремной „колы“, Лягух напомнил ему, что вода в душ поступала из старомодного водяного бака. Клейч мощно рыгнул и потащил Галиндеса в душ.