- Это не игрушки, Иван!
- Испытаем!
Он сделал еще полшажочка вперед. И еле успел отдернуть ступню. На этот раз стрела должна была пробить ее, спасла только отменная реакция.
- Да, что-то не похоже, на игры, - глубокомысленно произнес Иван. - И что теперь?! Они же не подпустят близко, как же нам пройти туда?! - Он кивнул в сторону звездолета.
Кольцо всадников-демонов медленно сжималось. Неумолимая смерть глядела на них со всех сторон из прорезей в железных шлемах. За десять-двенадцать метров от них всадники замерли. Вперед выехал один - на вороном шес-тиногом черном жеребце с огненно-красной развевающейся гривой. В руках у всадника были зажаты два меча с секи-рообразными лезвиями, в каждом было по три метра длины. Мечи хищно сверкали в полумраке, отливали синими искрящимися отблесками.
- Я убью этого жалкого червя, - проскрежетало из-под шлема, - а жертву мы вернем на скертвенный алтарь! Предначертанное Извне должно свершиться!
- Ты сам жалкий червь! - выкрикнул Иван. Он снова отстранил Алену от себя. Вышел вперед. Плевать, биороботы это, нет, черти рогатые, вурдалаки, оборотни, плевать! Иван начинал костенеть, превращаться в "алмазную палицу Индры". Он готов был в очередной раз пожертвовать пятью, десятью годами жизни, но не отступать. Клок волос упал ему на глаза - седые, совсем седые, ни одного русого! Он уже старик! Что же будет дальше! Это выше его сил.
Выше! Но он встанет выше самого себя! Сейчас он уже не человек. Сейчас он бог! Он посланец Бога! Он ощущал, как кожа наливается незримым металлом, как твердеют мышцы, как вырастают над телом поля - хрустальные щиты Вритры, рубиновые панцири Кришны. Господи!
Вседержитель! Спаси и сохрани! Иван приложил руку к груди - вот его главный щит и панцирь - крест, Святой Православный Крест! Он сам изгнал из себя нечистую силу, зло, подлость, тщету, гордыню.. Он чист теперь перед Богом.
И Бог не оставит его!
- Сгинь, поганое отродье!!! - Иван трижды перекрестил мрак.
Огромный венец вороньих перьев дрогнул на шлеме демона, искры посыпались с доспехов, пугая вороного жеребца. Вздыбился он, чуть не сбросив всадника... но пошел вперед, на Ивана.
Мечи сверкнули над головой, взвизгнула сталь. Две сотни тяжеленных стрел скользнули по незримой преграде, защищающей кожу. Отлетели, калеча лошадей, пробивая панцири.
Иван стоял, не шелохнувшись. Неистребим рос-вед в минуты наивысшего своего взлета. Неистребим и неуничтожаем! Единицы из десятков тысяч учеников доходили до вершин мастерства. Но совсем немногие, избранные, опирающиеся на плечи великих предков поднимались выше вершин, воспаряли.
Иван еще сам не знал своих сил и способностей, он не испытывал судьбы. Но чувствовал в себе ту силу, что вывела человечество из зверино-первобытного существования, вывела и повела к Богу. Эта сила переполняла его. Может, именно благодаря ей он был одним из немногих неистребимых десантников-смертников, сверхлюдей, обреченных на погибель рано или поздно.
Он выходил живым из заварух, в которых никто не смог бы выжить. И он, все помня, все понимая, не тешил себя иллюзиями, он знал - за ним стоят Силы Добра и Созидания, Они его ведут и хранят. Им он обязан всем! "Иди и да будь благословен!"
Он не стал выжидать. Еще сотня каленых стрел отлетела, скользнув по непробиваемой коже. Выпал из руки демона" сверкающий меч, отлетел далеко в сторону, пронзил грудь шестиногой пепельной кобылы - рухнула она, роняя всадника.
Но Иван не видел этого. Он медленно шел вперед.
Второй меч он выбил из рук демона, резко выбросив вверх кулак - удар пришелся в голомень, меч переломился на две части. И тогда Иван, втянув голову в плечи, прыгнул вперед, под грудь шестиногого жеребца. Он не дал сатанинскому животному опомниться.
Ухватив его за передние ноги пониже торчащих молотами суставов, Иван разорвал жеребца чуть не надвое - из разверзнутой груди, сквозь решетку перекореженных ребер вывалились наземь потроха - мерзкие, вонючие, дымящиеся. Следующим движением Иван завалил жеребца набок вместе с всадником. С этим было покончено.
Остальные сжимали кольцо. Перевес был явно на их стороне.
Иван еле успевал уворачиваться от стрел. Те, что попадали в него, не пробивали "алмазной" кожи, но они причиняли сильную боль. Да и, в конце концов, одна из них могла нащупать уязвимое место в "алмазной броне".
Иван видел ясно - он продержится от силы полчаса. Его все равно сомнут, раздавят. А после этого возьмут ее, Ален-ку... Надо не дергаться зря, надо целенаправленно пробиваться к выступу, к спасительной "дверце".
- Иван! Стой!
Алена подбежала к нему, прижалась к спине. Горячо задышала в ухо.
- Есть выход! Продержись еще немного! Мне надо нащупать код. Звездолет может управляться извне, Иван, В тех случаях, когда люди, вышедшие из него, терпят бедствие, когда они в опасности. Понимаешь? Но надо знать код. Я перепробовала все... Он откликнулся. Он уже цочти подчиняется мне! -, Иван отбил рукой двухпудовое копье. Потер локоть. Он все же шел к входу. И медленно, сантиметр засантиметром, вершок за вершком тащил ее. Он сейчас надеялся только на себя. У них был примерно один шанс "з ста тысяч.
Но он не мог упустить этого шанса.
- Иван!- радостно закричала Алена. - Он-отозвался. Он подчинился мне.
Это спасение!
Два копья одновременно вонзились у ее ног в глину. Третье просвистело над головой, рухнуло метрах в пяти.
- Жечь! Жечь их! - кричала она во все горло.- Жечь!!! Иван глазам собственным не поверил, когда серая, матовая махина, когда эта висящая над землей исполинская шарообразная пирамида Хеопса сдвинулась с места и тихо, плавно поплыла к ним. Он не видел, как разверзлись люки и клапаны, он видел только острые стрелы голубого пламени и красные вспышки, в которых один за другим погибали всадники-демоны.
- Жечь!!!
Алена истерически хохотала. Все накопившееся напряжение вырвалось наружу сразу. И она не могла совладать с собой.
Иван подхватил ее на руки, понес к выступу. Ему было сто раз наплевать на то, что творилось вокруг. Его слух не отвлекало бешеное ржание сатанинских лошадей, лязг металла, вопли, стоны, хрипы, сипы. Вокруг шла бойня - демонов истребляли безжалостно и методично, без напряжения. Для боевого комплекса звездолета это было не самой сложной работенкой.