- Как ты можешь помочь мне?
- Ты отключаешь барьеры, понял? - прозвучало от дальней стены. Иван поглядел и увидел на ней черную горбатую тень. - Я вхожу в твой мозг.
- Нет!
- Выслушай сначала! Я вхожу в твой мозг... А взамен я даю тебе биоячейку. Ты ее устанавливаешь прямо здесь, это самое безопасное место в Пристанище. Звездолет способен уничтожить любую нелюдь, приблизившуюся к нему.
"Соглашайся! - прозвучало в мозгу голосом Первозур-га. - Это спасение!
Потом все выправится. А сейчас, Иван, соглашайся!"
- Нет! Ты снова солжешь! Ты обманешь меня! - ответил Иван Авварону.
- Хорошо. Я дам тебе ячейку. После этого ты выйдешь из звездолета и пойдешь со мной.
Лечь и умереть проще, чем решиться на что-то! Иван знал, что проклятому колдуну ни в чем верить нельзя. Но если он протащит сюда биоячейку, Алена спасена. Она будет спать столько, сколько надо. А потом он вернется за ней! Вернется?! Ивана прожгла насквозь внезапна мысль, острое воспоминание перевернуло все внутри - Лана!
Он обещал вернуться за ней в Систему. Вернулся? Нет! А когда вернется? Он не знает, он ничего не знает! Жива она там или нет? Но он поклялся ей! Иван стиснул зубы. Проще умереть!
- Я согласен! - сказал он неожиданно. - Где твоя ячейка?!
- Тебе надо выйти за ней, - приглушенно прокартави-ла тень.
- Что?! - Иван вздрогнул.
- Надо выйти из звездолета! - повторил Авварон.
- Ты здесь?
- Нет, я далеко отсюда. В звездолете мой фантом, Иван! Ты видишь, яоткровенен с тобою. Не бойся, я не убью тебя, пока не узнаю нужного мне, можешь быть уверен в этом.
- Я уверен в этом! Пошли!
- Я боюсь оставаться одна,- простонала Алена. Ей было плохо. Слабость навалилась на нее неожиданно, но властно.
- Приляг! - сказал Иван, целуя ее. - Я скоро приду. Ты обязательно вернешься на Землю. Не грусти, Аленка!
За бортом звездолета была ночь. Холодная, ветренная, тоскливая ночь.
Когда снежинки расстаяли и пропали, Иван пошел вперед, куда глаза глядят.
Он знал, что Авварон подскажет путь.
Груды расплавленного металла и лошадиные туши заносило листвой. Откуда она бралась непонятно.
В прошлый раз, когда он был здесь, звездолет исчез. Не повторится ли это и сейчас. Иван не на шутку встревожился.
"Никуда он не денется, - заверил голос Авварона. - Иди к развалинам замка!"
Иван поглядел в черное беззвездное небо. Но вспомнилось ему совсем другое - земное, с наплывающими белыми облаками. Вспомнился голос батюшки, его порывистый и вместе с тем мягкий голос. Космос не место для человека.
Да, Иван теперь был согласен с ним - эта черная пропасть Смерти, эта бездонная пропасть, в которую падают умирающие на лету, в падении миры, не место для человека. Надо сидеть на своих теплых планетках, ничего не видеть, кроме высокого неба, облаков, колышашейся травы и ряби на водной глади милого озерца. Ничего? Ибо все увиденное тобою - мираж, отражение былого - свет звезд идет до глаза твоего миллионы, миллиарды лет. И нет тех светил, что блестят на ночном небе. Ойи давно уже сгорели в бесконечном падении, сгорели, не достигнув дна Вселенской Пропасти. Так зачем же все это! Нет, человеку нельзя уходить с Земли. Он нигде и никому не нужен! Его никто не ждет! Не надо уходить, тогда и не придется ломать голову - как вернуться, как отыскать выход. Горе! Горе землянам, покинувшим свою обитель. В Космосе много пристанищ. Но в Нем нет пристанища для человека.
Иван пробрался в разрушенные ворота, замка, поднялся по лестнице на второй этаж, подошел к провалу - никакого ветра не было, ничто не дуло извне, из вечной ночи спящего мира.
Авварон сидел на куче тряпья, той самой, из-под которой его когда-то вытащил Иван. Неужели и впрямь прошло десять лет? Не может быть!
- Где ячейка? - в лоб спросил Иван.
- Сделка должна быть честной, - прокартавил карлик. Из-под капюшона на Ивана глядели огромные, выпученные глазища-сливы. На огромном вислом носу болталась мутная капля. Нижняя губа была черной и почти сухой.
- Где ячейка? - повторил Иван вопрос.
- Я должен войти в твой мозг, - произнес Авварон Зурр бан-Тург в Шестом Воплощении Ога Семирожденно-го. Подбородок у него дрожал, седая редкая щетина казалась птичьим пухом. Никогда еще горбун не выглядел столь мерзостно.
- Где ячейка?!
- Вот она!
Скрюченная черная лапа с нестриженными черными ногтями выскользнула из черного грязного, засаленного рукава, перевернулась, разжалась - на заскорузлой старушечьей ладони лежал прозрачный отсвечивающий голубизной Шарик.
- Это она и есть? - спросил Иван. Он никогда не видел биоячеек, даже не представлял, как они выглядят. Надо было спросить у самой Алены, у Первозурга"; знать бы, где упасть!
- Она самая, - заверил Авварон, - в свернутом виде. Твоя подруга знает, что надо с ней делать. Иван, я жду!
- Ты опять обманешь меня!
- Но почему! должен верить тебе, Иван?! Ты возьмешь ячейку, пойдешь на борт... и все! Мой фантом сможет с тобой вести долгие и приятные беседы.
Это огромное удовольствие. Но я не получу того, что мне надо! Я ведь не кривлю душой, мне доступ на борт этой махины закрыт. Я бессилен на ней!
- Ты не веришь мне, Авварон, а я не верю тебе, - отрезал Иван. - И тебе не удастся провести меня в очередной раз!
Колдун поглядел на него как-то странно, будто косил, будто глядел одновременно и в лицо и немного в сторону.
- Я могуждать бесконечно долго, Иван, - сказал он тихо, почти не картавя. - А ты? Ты можешь ждать бесконечно долго?
Перед глазами у Ивана встало бледное лицо Алены. Это она не могла ждать долго!
- Твоя взяла, Авварон! - проговорил он, отрывая взгляд от колдуна. Сейчас! Я снимаю барьеры... Но помни, в любой миг я могу разрушить закрытый сектор, уничтожить его вместе с тем, что тебе нужно. Входи!
Чудовищная полуулыбка-полугримаса скривила темное лицо Авварона.
Ноздри хищно расширились, принялись шумно втягивать воздух, сдижней губы потекла слюна.
- Я уже в тебе, Иван! - ударило в уши. "Я в твоем мозгу!" - прозвучало в голове.
- Давай ячейку!
,; "Неужели ты столь наивен, Иван? - ехидно отозвалось внутри.-Ты думаешь, я буду тратить время на всю эту ерунду? И когда?.! Тогда, когда стал твоим хозяином? Ты не выдержал, Иван! Ты проиграл! И не спеши себя убивать, не спеши! Это уже не поможет".
Иван оцепенел. Он был готов к такому исходу. Его тысячи раз обманывали, обводили вокруг пальца... и все же он шел своим путем. Но сейчас-так?! Что означало для Колдуна эта биоячейка, этот шарик? Ничто!