Он зло глянул на прожорливую наглую рыбину, оперся о прозрачные воздушные подлокотники. Но не встал.
Круглолицый остановил его движение примиряющим жестом.
- Вы правы! Мы все понимаем! - быстро и как-то невероятно задушевно произнес он. - Это гиблое место.
Это логово смерти. Ни один из кораблей, ни один из исследователей за сто двенадцать лет не вернулся из тех краев. Любой курсант знает, что это закрытый сектор, куда под строжайшие запретом нельзя соваться! Да, оттуда нет возврата! Но именно поэтому...
- Именно поэтому наш выбор пал на вас! - неожиданно закончил старик с ясным взором. - Мы вас туда Забросим. Но мы вас оттуда и вытянем!
Поверьте!. Вы нам нужны живым, иначе нет и смысла туда соваться.
Никто не выполнит это задание. Только вы! С вашим опытом работы в многоярусных мирах, на Хархане...
Иван прикрыл лицо рукой, сморщился.
- Я не понимаю, о чем речь, какой Хархан?! Что вы мне морочите голову?!
Круглолицый вмешался сразу, будто был наготове.
- У нас своя терминология, не обращайте внимания, - сказал он, управляющий имел ввиду опыт вашей работы на Транс-Гипероне и геизацию Гадры. У вас наилучшие характеристики.
Иван не слышал этих слов. Его совершенно неожиданно пронзила странная мысль, точнее, непонятное ощущение - он действительно знает все о многоярусных мирах, почти все, он помнит строение этих миров, он умеет перемещаться в них, он жил в них... Жил?! Память отказывалась выдавать нечто больше. Когда жил?! Почему?! Где?! Это же бред какой-то. В голове промелькнуло вдруг самое обычное, но и одновременно непонятное слово Иван произнес его вслух, еле шевеля губами:
- Откат.., должен быть откат.
- Успокойтесь, - снова зачастил круглолицый, - отката не будет. Не будет! Вы понимаете меня?!
- Нет!
- Вот и хорошо! Вы и не должны понимать!
Неожиданно вмешался один из прежде молчавших - мужчина средних лет, семидесяти-восьмидесяти, в старинном запашном костюме и & большой алмазной заколкой в парчовом черном бабочке-галстуке.
- Это вам дополнительный стимул! Вы слышите, Иван?!
- Я вас не понимаю, - вяло ответил тот.
- Вы можете не понимать. Но вы наверняка чувствуете, что мы кое-что проделали с вашим телом и вашим мозгом. Вы невероятно сильны, выносливы, жизнестойки сейчас. Вы сейчас стали таким, каким были пятнадцать лет назад, но плюс к этому вы обладаете всеми-своими новыми свойствами, всем бесценным опытом уникального суперпоисковика... Но кое-чего вы лишились.
- Чего же? - Ибан насторожился. Слова этого нового собеседника обеспокоили его. Он уже почти понимал, чего лишился, ему нужно было лишь подтверяодение.
- Нет-нет! Все ваши гиперсенсорные способности при вас, мы даже усилили их, возможность управления внутренним временем при вас, все, абсолютно все... Мы изъяли только ту мнемоинформацию, которая может помешать выполнению этого задания. Мы лишили вас части памяти. И заложили программу...
Обладатель алмазной заколки не успел договорить.
Иван молнией вылетел из огромного кресла, взревев от ярости, бессилия, невозможности что-либо исправить, но все же желая свести счеты с этими...
он не хотел их даже называть, считать людьми.
Невидимый защитный барьер был прочнее металлопластика. Иван рухнул прямо на хрустальный пол возле источающего черное пламя столика. Он отбил руки, ноги. Но он не чувствовал боли - страшная мерзкая рыбина, словно почуяв беззащитность добычи, ткнулась своей черной клыкастой пастью почти в его лицо. Ивану послышался дробный хряск сомкнувшихся челюстей. Он встал, подошел к креслу. Уселся, сдерживая внутреннюю дрожь.
- Мы все восстановим, - продолжил, будто ни в чем не бывало, обладатель бесценной заколки. В глазах его, черных, маслянистых, выпученных, светилось торжество. - Обязательно восстановим. И не сердитесь на нас, не обижайтесь. Это вынужденная мера. С грузом той памяти, вашей страшной памяти, в секторе смерти делать нечего. А мы хотим, - он подчеркнул голосом, - очень хотим, даже больше, чем вы сами, чтобы наш резидент вернулся живым. Вы представляете себе на какие мы идем затраты?!
- Мне плевать на ваши затраты! - тнова сгрубил Иван. - Вы будете отвечать по законам России. Я вам это твердо обещаю. А нет, так ответите мне - но уже без всяких юридических выкрутас. Ясно?!
Четвертый, одутловатый старик в черной маленькой шапочке на затылке и такой же черной, тяжелой даже на вид мантии, решил, что пришла и его пора.
- Не будем тратить время попусту, - произнес он неожиданно глубоким насыщенным басом, - у вас нет иного выбора. Вы пойдете Туда!
Последнее было сказано с такой уверенностью, что Иван невольно усмехнулся. Не родился еще человек, который мог бы ему указать, куда идти.
Но это было внешнее. Внутренне Иван чувствовал, что пойдет, пойдет туда, куда придется идти. Пойдет! И обязательно вернется! И не только для того, чтобы принести им какую-то пока непонятную информацию. И не только для того, чтобы обрести свою память. Он вернется, чтобы разобраться с ними, посылающими его на смерть, заранее решившими все за него. Он разберется.
Одутловатый пронизывал его насквозь тяжелым взглядом, он был абсолютно уверен в своей силе и правоте. Он и действовал напрямую.
- Программа в вас заложена, как уже говорилось, - продолжил он, - по мере надобности ее блоки будут распечатываться непосредственно в вашем мозгу, и вы будете знать, что следует выполнять далее - механизм программирования объяснять не надо?
- Нет, не надо, - с иронической улыбкой ответил Иван. Сейчас бессмысленно было говорить что-то о правах, о запретах на программирование и зомбирование обладающего свободной волей человека - он был в их руках, в их лапах.
- Основная информация по делу закодирована непосредственно в вашем мозгу. Скажу в двух словах о сути. Три с половиной года назад из сектора смерти получен ряд сигналов. По гиперканалам! Вся информация полностью засекречена - доступ к ней в России имеют восемь человек, на всей Земле семнадцать. Вы стали восемнадцатым. Ясно?
- Мне все ясно, - мрачно ответил Иван. Он евгова глядел на рыбин с проклятой планеты-каторги Гиргеи.
Теперь их извивалось под хрустальным полом тесть или семь штук движение скользких тел казалось гипнотизирующим, убаюкивающим перед смертным прыжком из черной бездонной пропасти.