А где же крест? Он провел рукой по груди, вспоминая, что за последние месяцы не раз вот так проводил ею. Не было ничего! Они отняли у него веру.
Нет! Они хотели отнять, но не смогли. Господи, ты всемогущ и всемилостив!
Ты дал память о Себе в столь страшную минуту. Так укрепи же в помыслах и поступках! Не дай отвернуться от тягот и лишений! Дай достойно встретить смерть!
Иван спускался вниз. Он уже ловил на себе жадные взгляды омерзительных чудовищ, каких не могла создать природа. Он не боялся их. Он готов был умереть в схватке. Он наделся, что сможет по их спинам, лбам, рогам, мордам, добраться до края рва, выпрыгнуть наверх - пусть и небольшой шанс, один из ста тысяч. Но он рискнет!
Когда до разинутых отвратительных пастей оставалось три метра, Иван оттолкнулся от скобы, на которой стоял, прыгнул чуть влево, прицеливаясь прямо на спину огромной фиолетовой жабы с тремя хоботами, торчащими из-под глаз. Оттолкнулся... сильно ударился сначала ногой, а потом боком о невидимую преграду, полетел вниз, цепляясь за скобы, разбивая в кровь руки.
Ему удалось остановиться метров через десять. Он повис на очередной скобе, тяжело дыша, оглядываясь, не понимая ничего.
Десятки ужасных рож смотрели на него, тянулись к нему. Щупальца, когти, зазубренные гарпуны, хвосты, все готово было схватить его, пронзить, раздавить, пожрать. Но не могло. Ивана отделяла от чудовищ стена, прозрачно-невидимая стена. Он никак не мог поверить в это маленькое чудо, спасшее ему жизнь. И только значительно позднее сообразил: те, кто делал все это - стены, скобы, рвы и прочее - просто-напросто позаботились о своей безопасности:
аварийный спуск-подъем они то ли закрыли прозрачно-невидимым кожухом, то ли окружили силовым защитным полем. Вот и все! ; Иван рассмеялся в полный голос. Давненько он так не хохотал. Он даже чуть снова не свалился с лестницы, еле удержался. Вместе со смехом к нему вернулись силы. Он почувствовал, что еще способен кое на что. И лишь всплывшее перед глазами лицо Алены заставило его умолкнуть. "Нам не выбраться отсюда! - прозвучало в ущах. - Здесь нет выхода, только вход."
Иван с ненавистью поглядел на брыластого стоглазого скорпиона, который без устали долбил своим хвостом-гарпуном в барьер. Эх, гадина, выдрать бы тебе твое поганое жало, да некогда!
Он больше не оглядывался. Он не хотел смотреть на копошащихся уродов.
Через несколько.метров спуска лестница оборвалась столь же внезапно, как и началась. Иван попал в пустой белый коридор с овальными стенами, полом и потолком. Это была скорее труба, но не круглая в сечении, а яйцевидная.
Иван не стал разглядывать стены, голые и неинтересные, не до того было - он припустился вперед, не жалея ног. И через считанные минуты уперся в прозрачно-невидимое препятствие.
- Черт бы вас всех забрал...- начал было он длинную ругательную тираду.
Но закончить не успел. Его стало поднимать вверх. Узенькая площадочка, на которой он стоял была лифтом-подъемником. Иван не успел разобраться в обстановке, как с ним повторилось уже бывавшее неоднократно - голова его уперлась в нечто мягкое, обволакивающее и упругое, прорвала его... и Ивана выбросило на поверхность. Грязную, сырую, вонючую поверхность.
Он сразу понял, что это не труба с ее стерильными стеночками, это совсем другое - и встреча тут могла быть другой. И потому он вскочил на ноги, готовый дать отпор кому угодно.
Огромные кучи полужидкого расползающегося мусора, всякой гадкой и отвратительной дряни окружали его со всех сторон. И то, что он принял было за движения живых существ, было лишь сползанием, оседанием, креном этих слизистых куч. Ивана чуть не выворотило наизнанку. Ему показалось, что кучи навалены не просто из мусора, а из отходов Какого-то паталогоанатомичёского заведения. Он пригляделся. Да, это были плоды деятельности десятков, если не сотен вивисекторов. Кучи состояли из выдранных аорт, селезенок, хрящей, жил, сосудов, сердец, почек и прочих органов; несоразмерных и уродливых, разбухших и ссохшихся. Все это воняло, прело, мокло и разлагалось... все это шевелилось, что было особенно противно.
- Вот это да! - изумленно выдохнул Иван и зажал нос. Ему сразу вспомнилась откушенная чудищем женская голова - какона выпала из пасти, ударилась гулко о плиты, покатилась, оставляя кровавый след. Вспомнились хруст костей, чавканье, сопенье. Нет. Надо бежать отсюда! Это страшный мир!
Человеку в нем делать нечего! Недаром этот сектор во Вселенной считался закрытым, его не зря называли Сектором Смерти, сюда не допускался ни один звездолет, ни одно подпространственное судно. Нельзя!
Сюда нельзя приходить человеку! Но как же быть, если тут уже есть люди?! Бросать их на погибель?! Неважно, как они сюда попали - сами ли, нарушив все запреты, или же их забросила в мир ужаса чья-то недобрая воля, неважно. Это люди! И их надо спасать!
Иван, оскальзываясь на мокрой и липкой дряни, медленно побрел между кучами. В глазах у него все мельтешило и прыгало. И это называется Пристанищем. И этот мир, который больше, самой Вселенной и часть которого Земля?! Нет!
Кучи потрохов упирались в черную растрескавшуюся стену. Обходить ее не хотелось. И Иван с двух заходов на третий вскарабкался наверх, на холодную, но сухую площадку. Он снова попал под теплые лучи малинового солнца. И ремного воспрял душой. Правда, ненадолго. Где тут искать Алену? И вообще, здесь ли она? Может, .она осталась там, в пустыне, возле мертвых монстров-здоровяков. А может, где-то в другом месте ее терзают и пытают местные вивисекторы. Все может быть. .
Нет! Сюда надо две дивизии штурмовиков. Только они смогут навести порядок в этом пристанище смерти. Только они!
Иван сделал еще несколько шагов, придерживаясь рукой за шершавую стену. И снова ткнулся во что-то упруго-мяг-кое. Но на этот раз он сразу же замер, подался назад. Ему надо было разобраться во всех этих штучках.
Огляделся, Внизу, дод стеной, .нескончаемыми неправильными рядами извивались и мокли ;кучи чьихгТо внутренностей, там была тень, сырость, смрад, туда не пробивалось ни лучика. Кучи таяли в тумане отвратительно-густых испарений. Х*де гадостным отбросам приходил конец, не было видно. Здесь жсу на стене, точнее, на уступе, перехог дившем на новую стену и имевшем множеств? неправильной формы площадочек, выступов, впадин; было, "сухо и тепло. Но глазу, не яа чем было остановиться. sCrena и стена, ее лбом не прощибешь и в обход не обойдешь..