— О, Дэймон! — Тея чуть не заплакала. Она сжала в ладонях его лицо, ей ужасно хотелось хоть как-то утешить его.
Он отвел ее руки и снова повернулся к ней спиной.
— Это случилось очень давно. И продолжает случаться со многими детьми. Я с этим справился.
Не позволяя себе задуматься о том, что она делает, Тея подошла к нему и обвила руками его талию, крепко прижавшись щекой к спине, как накануне на мотоцикле. Он напрягся, словно желая освободиться от ее объятий, но она только крепче сцепила руки у него на животе.
— Ты никогда никому не рассказывал это?
Наконец она почувствовала, что напряжение чуть-чуть спадает.
— Только Доре. — Неожиданно он повернулся в кольце ее рук и тоже прижал ее к себе, дыша так, как будто только что пробежал кросс. Затем, немного успокоившись, поцеловал ее в макушку. Это платоническое прикосновение вызвало у нее радость, теплом, пробежавшую по всему телу. Она еще крепче сжала его талию.
Он усмехнулся.
— Хочешь расскажу, как пользоваться выпарным аппаратом?
— Жду с нетерпением, — солгала Тея.
Вряд ли она уразумеет хоть слово из его объяснений, но дальше слишком опасно оставаться в его объятиях.
Нечаянно открывшаяся старая боль Дэймона глубоко тронула Тею. Находясь в кольце его рук, она наслаждалась чувством защищенности, его силой. Но ей хотелось большего. Она мечтала о душевном единении с ним, мечтала защитить его от всего мира. Или хотя бы от жителей Пайн-Бьюта.
Сомнительно, конечно, что он обрадуется, услышав о ее чувствах. Но если не освободиться от его сильных рук, то просто невозможно удержаться и не рассказать ему о своей любви.
Тея сделала шаг назад.
— Да, выпарной аппарат, — напомнила она нетвердым голосом. — Хорошая идея.
— Вот именно. — Его голос был небрежен, как обычно.
Не смотря ей в глаза, он провел краткий инструктаж. Похоже, пользоваться машиной было совсем не трудно, просто не очень удобно. Когда он наконец поднял на нее глаза, то его взгляд и выражение лица были, как обычно, бесстрастны.
— Да, кое-что еще. Я должен был сказать это раньше. — Он говорил быстро, словно хотел, чтобы она не успела его перебить.
Все внутри нее сжалось от дурного предчувствия.
— Что еще, Дэймон? Это по поводу моей лицензии? Я не выдержу еще хоть одну плохую новость. Скажи мне лучше завтра.
— Нет, дело не в этом. — Он наклонился, чтобы поставить выпарной аппарат на пол, а может, чтобы не встречаться с ней взглядом. — Я не могу позволить тебе оплачивать мой труд, — сообщил он паркету.
— То есть? Об этом не может быть и речи, я…
— Нет! — произнес он тихо, но совершенно безапелляционным тоном. — Я обещал Доре. — Он выпрямился. — Конечно, не в прямом смысле, так как не знал, что обещаю. Я ехал с ней в реанимацию. Она не все понимала и говорила с трудом. Что-то насчет своего завещания. Хотела, чтобы я что-то сделал. Я пообещал ей сделать, что бы это ни было.
— О, Дэймон, разумеется, она не рассчитывала…
Нетерпение в его взгляде и резкий взмах рукой прервали ее на полуслове.
— Во время оглашения завещания я подумал, что она просила меня быть смотрителем дома. Когда же Силас прочитал письмо… я был ошеломлен. — Он с силой зажмурил глаза.
— Доры нет. А работы слишком много, чтобы я могла тебя просить об одолжении.
— Но ты же не просишь, — возразил он. — Это сделала Дора. На смертном одре, Преббл. А я дал ей слово.
Дэймон пошел в сторону своего фургона. Тея продолжала стоять на крыльце разинув рот, с кашей в голове. Только через несколько секунд до нее дошло, что он уходит. Она бросилась его догонять.
— Дэймон, ты…
Дэймон, уже успевший завести машину, высунул голову из окна и посоветовал:
— Принимайся за обои, Преббл. У тебя ужасно много работы этим летом. И если не хочешь травмы, то советую по ночам все-таки спать. Тебе понадобится будильник. Я куплю.
Не успела она ответить, как он уже уехал.
* * *Четыре часа спустя Тея отставила выпарной аппарат и потерла ноющую руку. Почему-то, когда утром Дэймон демонстрировал ей, как работает эта штука, все выглядело не так уж сложно. Но держать ее — Тея взглянула на часы — почти четыре часа одной рукой, потом другой было даже сложнее, чем отыграть шесть сетов тенниса, что до этого казалось ей верхом напряжения.